Герои и чудеса Средних веков

Если говорить о хронологии, то здесь я хотел представить только имагинарное, сотворенное и выработанное самими Средними веками. Посему я пренебрег тем, что пришло, с одной стороны, из греко-римской Античности, а с другой – с Востока. В статье «Рыцарь, рыцарство», там, где говорится о воинах-богатырях, мы еще увидим, как люди XPV века превратили в богатырей наравне со знаменитыми персонажами Средневековья трех античных персонажей: Гектора, Александра и Цезаря, и трех библейских: Иисуса Навина, Давида и Иуду Маккавея. На этих страницах читатель не найдет этих богатырей, чьи образы Средние века попросту заимствовали. Поколебавшись, я исключил и Александра, который хотя и обрел в средневековом имагинарном немалую популярность, все-таки не был созданием Средневековья. Равным образом не стал я задерживать внимание и на библейских героях, которых Средние века не только не придумывали, но еще и стараниями клириков превратили в нечто принципиально иное, чем герои и богатыри вообще, за исключением трех библейских воителей из свода девяти великих воинов. Если Давид и продолжал жить в эпоху Средневековья, то лишь как поэт и музыкант. Если Соломон в Средние века и пережил бурные перемены, пройдя путь от злого колдуна до благостного мудреца, – он не вписывается в проблематику героев и чудес. Где-то на обочинах изображаемого мира, как мне представляется, живет лишь один персонаж Ветхого Завета, Иона, чудесным образом проглоченный и исторгнутый китом, и еще тот свод несомненных чудес, который христианство включило в Новый Завет, однако даже при этом они выглядят там чужеродными: это герои и монструозные чудеса Апокалипсиса. Восток, а в особенности Индия, был одним из основных источников средневекового имагинарного. Но единственный индийский герой, притом христианин, индивидуальность которого отметили Средние века, – это пресвитер Иоанн, царь-священник, якобы приславший в XII веке послание людям Запада, в котором описал чудеса Индии. Однако этот текст циркулировал только в ученой среде, и пресвитеру Иоанну не удалось обрести такую известность, чтобы занять место среди героев и чудес средневекового Запада. Это специфическое распространение мифов, тесно связанное с историей цивилизаций. Пространство же этой книги – средневековая христианская культура и то, чему она наследовала: Библия, греко-римская Античность и в особенности кельтские, германские, славянские языческие традиции. Широкое распространение этой культуры в обществе сделало ее территорией, размежеванной на так называемую ученую культуру и на то, что зовется «народной культурой». Итак, нам предстоит погружаться в самые глубины европейского и мирового фольклора и воскрешать в памяти наследие древности и точки соприкосновения культуры, особенно в системе, получившей название индоевропейской (например, в случае с Артуром и Мелюзиной). При этом, отнюдь не отрицая таких родственных связей и даже заимствований, мы полны решимости настаивать как на творческой мощи средневекового Запада в сфере имагинарного в ансамбле различных цивилизаций, так и на оригинальности большинства его созданий. Датируемая обработка утопии о стране Кокань – хороший тому пример. А чтобы привести пример коллективного героя, представленного в этом имагинарном, – вспомним о рыцарях: верно ли было бы считать средневековых рыцарей вторичными героями индоевропейской системы, такими, как римские équités

(воины) или японские самураи, или сам рыцарский дух есть творение и наследие исключительно европейского Средневековья?

Так же точно и миф, в большинстве случаев связанный с определенным географическим пространством, способ, коим западное Средневековье привязывало своих героев и свои чудеса к определенным местностям, даже если это вовсе не те места, где они родились, придавал им знаменательную географическую оседлость – будь то география реальная или вымышленная.

Если снова вспомнить о хронологии, то это имагинарное создавалось на протяжении всех Средних веков – с IV по XIV столетие. Но особенно расцветало и вырабатывалось, превращаясь в более или менее единый универсум, оно в великий период западного Средневековья, который не только узрел собственный подъем, но и, как я уже попытался показать, заставил ценности, а вместе с ними и образы спуститься с небес на землю. Герои и чудеса Средневековья – мудрые светочи и храбрые старатели этого процесса обустройства христиан на земле, которую они украшают всей славой и обаянием сверхъестественного мира. Так же как на грешной земле был воссоздан Иерусалим небесный, так и герои и чудеса, коих вызвал к жизни Бог, сохранились и были прославлены еще на этом свете. Сей труд хотел бы стать иллюстрацией большого процесса обращения взоров христиан Средневековья к нашей грешной земле в контексте мифов и легенд.