Герои и трофеи Великой народной войны. Выпуск 2-й

Егоров, получив задачу лично от начальника отряда, непосредственно которому он был подчинен, скрытно поставил орудия поблизости от вражеских позиций, а для себя выбрал наблюдательный пункт в пехотном окопе перед стеной, откуда сквозь деревья ее лучше всего было видно. Наши окопы располагались всего в 200 шагах от укреплений противника, поэтому германцы не решались по ним стрелять из своих пушек, опасаясь поразить своих в результате рассеивания снарядов; противник довольствовался обстрелом нашего тыла. Но подпоручик Егоров решился стрелять, соединив свой наблюдательный пункт телефоном со своим взводом, дал команду открыть огонь и начал корректировать стрельбу. Сперва были перелеты, а потом снаряды стали попадать прямо в стену.

Но продолжение обстрела представило серьезные затруднения. Малейший недолет мог стоить жизни и Егорову и пехотинцам, сидящим в окопах. Рассеивание снарядов и некоторая расшатанность орудий сказывались особенно при ночной стрельбе. При одном и том же прицеле, снаряды попадали и прямо в стену, и перелетали через нее, а случалось, что и не долетали. Иногда бомбы падали даже позади нашей боевой линии. Для выполнения поставленной командиром задачи приходилось мириться с риском возможного поражения и своих укреплений. Когда несколько бомб разорвались особенно близко к нашим окопам, эта опасность стала очевидной для всех, и на подпоручика Егорова пошли жалобы сначала в штаб полка, а оттуда и выше. Однако Егоров по тому же пехотному телефону позвонил в штаб дивизии и доложил начальнику штаба, что в сложившихся условиях для успешного выполнения задачи он не может иначе вести огонь, кроме как с риском для самого себя и других. Ему было сказано: «Что же делать, стреляйте обязательно, это весьма нужно».

Предупредив всех о том, что он не ручается, что какая-нибудь бомба не зацепит и своих, особенно не берегущихся, Егоров посоветовал всем глубже залечь в окопы, а сам стоя в окопе в полный рост с большой настойчивостью продолжал корректировку стрельбы своих гаубиц под ружейным и пулеметным огнем противника. Так действовал он несколько дней. Были случаи, когда от удачно попавшей в окопы противника в стороне от стены гаубичного снаряда взлетали вверх трупы немцев вместе с песком, камнями и щепками, к немалой радости нижних чинов, понявших пользу работы подпоручика Егорова.

В конце концов, немцы не выдержали беспрерывного, методичного, губительного огня, и через несколько дней покинули свои укрепления. Без всяких потерь наша пехота опять заняла деревню и господский двор Домоневице. Положение наших войск укрепилось с устранением угрозы в этом важном пункте, расположенном недалеко от станции Гройцы, за которой находилась Варшава. За этот артиллеристский бой подпоручик Егоров был пожалован Георгиевским оружием.

Пробыв на войне в артиллерии безотлучно в строю 9 месяцев, испытав в этом роде войск в подробностях всю службу и накопив много боевого опыта, подпоручик Егоров перевелся во время нашего «безснарядья» в пехоту по собственному желанию, опять вопреки всем советам родственников, знакомых и сослуживцев. Для продолжения службы он выбрал Белевский пехотный полк, где и служит с 20 марта 1915 г. В то время чувствовался в пехоте большой недостаток в офицерах, особенно нужны были офицеры, прошедшие боевую школу и в артиллерии и в пехоте.

В Белевском полку подпоручик Егоров вновь несколько раз отличился и представлен к боевым орденам с мечами: Святого Владимира 4-й степени, Святого Станислава и Святой Анны 2-й степени, но особенным образом проявил свой геройский характер 10 сентября 1915 г., когда захватил германские орудия, повернул их и использовал против самих немцев.

Последний подвиг был отмечен в телеграмме Верховного Главнокомандующего от 12 сентября, но, к сожалению, в ней не указана была фамилия Егорова. «Из местечка Вилейки наши войска выбили противника штыковым ударом. Пока в этом районе нами взято у немцев более 8 орудий, и в числе их имеются 4 гаубицы. Кроме того, взято 9 зарядных ящиков и 7 пулеметов. Взятые орудия во время боя были повернуты против немцев и заставили уйти немецкий бронированный автомобиль».

Об обстоятельствах этого подвига сам герой рассказывает так.