Герои умирают

Так вот оно что, догадалась вдруг она, думая о неприятном покалывании, которое чувствовала внизу живота, стоило ей только подумать о том, как он ищет ее, и представить, как она натягивает ему нос и уходит вниз по реке; вот это что такое – фантомные боли. Просто когда-то в ее организме была часть, которая привязывала ее к Хари, потом ее не стало, но боли все еще дают о себе знать – чисто психологическое явление, так после ампутации болит отрезанная рука или нога.

И это из-за Хари она была так жестока с Королем Арго, по крайней мере отчасти; величество был лучшим другом Кейна. Поэтому, когда ей захотелось наброситься с кулаками на Кейна, а рядом оказался величество, он стал заменой. Однако, пользуясь им в своих целях, она с удивлением ощутила, что презирает его: кто он, в конце концов, такой – обычный бандит, только похитрее других, уличный хулиган, такой же, каким в юности был Хари, – правда, Хари вырос и стал кое-чем более значительным, надо отдать ему должное. Но ни Хари, ни Кейн никому не позволили бы обойтись с ними так, как она обошлась с Королем Арго; Кейн и вовсе придушил бы ее, если бы увидел у нее в руках кристалл Очарования.

Конечно, она не была слепа и прекрасно понимала, что ее презрение к величеству – это отчасти защитный механизм, которым она оправдывает свой дурной поступок. И все же…

Кейн вообще человек цельный, он уважает сам себя – хотя, казалось бы, за что? – и требует того же от других; а вот величество – совсем другое дело; внутренняя цельность – это не про него, он – не человек, а хищный приспособленец, хорек двуногий. Да, иногда, особенно в час нужды, он оказывается полезен, и все же хорек, он и есть хорек.

Голубое небо понемногу синело, и сумерки тихо спускались на город, когда Паллас направилась к складу, где она спрятала токали. Она не обращала внимания на толпу, которая обтекала ее с двух сторон: близился комендантский час – и люди всех полов и возрастов, всех рас и профессий спешили покинуть Старый город. Паллас шла, грустно размышляя о том, что даже теперь она продолжает сравнивать любого мужчину с Хари.

Она покачала головой, осуждая свою сентиментальную глупость, и свернула на улицу, прилегающую к Промышленному парку, – чем дальше вглубь, тем улицы становились темнее.

В который уже раз она перечислила себе причины, по которым у них с Хари никогда ничего не выйдет, вспомнила все их размолвки и баталии, случаи подозрительности и ревности. Нет, зря они тогда поженились: любовниками они были замечательными, их роман был горяч, полон страсти, от его непредсказуемых поворотов обоих бросало в дрожь, а потом выяснилось – все, что делало их идеальными любовниками, превратило их в паршивых мужа и жену.

Людей притягивает друг к другу непохожесть, а привязывает сходство.

Прежде всего они были на разных полюсах как Актеры. Она стала Актрисой потому, что только в Надземном мире она могла получить власть, в которой ей и ее семье было отказано в беспощадно негибкой кастовой системе Земли. Шанна происходила из подкасты Торговцев. В Надземном мире это не имело значения, и она могла помогать людям, могла менять их жизни, причем менять к лучшему. Не кривя душой, Шанна могла утверждать, что с ней Надземный мир стал хотя бы чуточку лучше, чем был до нее, и она по праву гордилась этим.

А вот Кейн всегда был на стороне кровопролития, потому и в Актеры пошел.

Она спасала жизни; он их отнимал.

При этом его Приключения продавались в три раза лучше, чем ее.

Когда Шанна бывала честна с собой, то признавала, что зависть – это тоже часть проблемы. Тут нечем было гордиться, но и отрицать это тоже было невозможно.

Она вздохнула и велела себе сосредоточиться на текущих проблемах. С Кейном она разберется позже, когда деваться от него все равно будет некуда. Просто она слишком устала – вся эта беготня, драки и прятки последних часов утомили ее так, что она почти забыла о деле, а между тем нора, где прячутся токали, уже близко, и рассеянность может сослужить ей плохую службу.

Токали скрывались в пространстве под предательски шатким, полусгнившим полом выгоревшего складского помещения, которое стояло в одном ряду с другими складами, также разрушенными огнем или опустошенными по другим причинам. В руинах было сыро, но там, где хотя бы клочок крыши уцелел, цепляясь за чудом устоявшие стены, ютились сквоттеры с малыми детьми и стариками.