Герои умирают

– Убить его. Это несложно. Мне ведь там доверяют. Я заманю его куда-нибудь одного, накину там на него эту сетку, чтобы он не мог сопротивляться, и через пару секунд дело с концом. Я знаю несколько способов убить человека так, чтобы на нем следов не осталось. Паслава уже далеко не молод; если я скажу величеству, что он вдруг упал и умер у меня на руках, мне все поверят.

Берн спросил Ма’элКота:

– Откуда нам знать, что он сделает то, о чем сейчас говорит? Зачем рисковать, отпуская его на свободу? Ма’элКот, говорю тебе…

– Не бойся, – пророкотал Ма’элКот. – Я взвесил Кейна на весах Моего разума и не нашел в нем недостатков: он будет верен. Тоа-Ситель, впредь все необходимые приказы будешь отдавать ты; тебе Я передаю всю полноту власти в этом деле. А ты, Берн, подготовь Котов и приведи их на место. Как только Король Арго окажется у Меня в руках, мы поговорим о Паллас Рил.

«Твоя реплика», – скомандовал себе Кейн.

– Ма’элКот, ты же обещал…

– Нет. Мое обещание было дано при одном условии: когда закончится это дело. Но дело не закончилось и не закончится до тех пор, пока Я Сам не решу, что Паллас Рил больше не угроза Империи. Завтра в сумерках, если в городе снова будет спокойно, Я продолжу допрос. И если Я решу, что твоя история верна, то Я отпущу ее на свободу.

– На свободу? – повторил за ним ошарашенный Берн. – Но так нельзя!

– Можно. И так будет. Кейн, у тебя много дел. Сейчас ты пойдешь с Тоа-Сителем и подстроишь свой побег из железного экипажа, в котором тебя повезут в Донжон. Побег должен быть убедительным, но… – Брови Императора сдвинулись, предвещая грозу. – Никого не убивай. Прибереги свою жажду крови для наших врагов, и ты будешь вознагражден. Если отнимешь жизни верных Мне солдат, то будешь наказан. Тебе понятно?

Кейн раздраженно дернул плечом, демонстрируя явное неудовольствие:

– Да уж куда понятнее.

– Тогда ступайте, все вы. У Меня тоже есть дела, надо вернуть грозу из Каарна в город. На это уйдет несколько часов, а потом я займусь подготовкой Иллюзии на завтра. Ступайте.

Трое мужчин обменялись взглядами: взгляд Кейна был мрачным, взгляд Тоа-Сителя – мягким, а Берна – откровенно ядовитым. Тяжело вздохнув, Кейн двинулся к выходу. Ему пришлось приложить немалое усилие, чтобы отойти от Шанны. Уходя, он заставил себя не оглядываться.

Тоа-Ситель проводил Кейна до двери и даже распахнул ее перед ним. Когда они уже вышли, сзади до них донесся громовой раскат голоса Ма’элКота:

– Берн, а ты задержись.

Кейн тут же обернулся. Мысль о том, что Берн останется в Железной комнате один на один с Шанной, пока Ма’элКот будет заниматься своей погодной магией, была настолько невыносима, что он не сдержался. Но Ма’элКот, даже не оборачиваясь, рассеянно щелкнул пальцами, и дверь захлопнулась у Кейна перед носом.

Какое-то время Кейн стоял, уставившись на серебристые руны, которые встревоженными пауками расползались по всей поверхности двери от кольца Уробороса, и пытался успокоить дыхание и собраться с мыслями.

– Кейн…

Голос Тоа-Сителя звучал до странности напряженно. Когда Кейн оглянулся на Герцога через плечо, то увидел, что его лицо, обычно бесстрастное, побелело от еле сдерживаемой ярости.

– Ты уже однажды обвел меня вокруг пальца, Кейн, – прошипел Тоа-Ситель, – и сто тысяч человек стали тогда жертвами Войны за Престол, включая и двух моих сыновей. Я знаю, кто ты такой, Кейн, тебе не одурачить меня дважды. Не знаю, как ты перехитрил Ма’элКота, но со мной этот номер не пройдет: я тебе не верю. Я слежу за каждым твоим шагом, Кейн, и стоит мне заподозрить предательство с твоей стороны, как ты умрешь.

Кейн оскалился:

– Ты просто бесишься, потому что я сделал твою работу лучше, чем ты. Величество перехитрил тебя так же, как Ламорак – Берна.

– Я тебя предупредил, Кейн…

– Знаешь что, Тоа-Ситель: на твоем месте я меньше беспокоился бы обо мне и больше – о своей заднице. – Кейн тут же перешел на почти дружеский тон, как бы нарочито отказываясь от конфронтации. – Дам-ка и я тебе совет, Герцог. Не потому, что так уж люблю тебя, поверь. Но потому, что считаю тебя порядочным, по сути, человеком. Подумай о том, кто тебе друг, а кто – враг. Подумай, с кем ты останешься, если падет Ма’элКот.

– Он не падет, во всяком случае не при моей жизни, – ответил Тоа-Ситель.

– Не зарекайся. Если Ма’элКот падет и ты вместе с ним, кто тогда окажется у власти? Кто сумеет удержаться на троне хотя бы до следующего претендента, который его убьет?

Тоа-Ситель нахмурился; вдруг его глаза потемнели, и кровь совсем отхлынула от и без того бледных щек. Он встряхнул головой и забормотал:

– Но… никто же не пойдет за ним; он всего лишь Граф… у него нет авторитета, нет настоящей власти…

Кейн цинично ухмыльнулся в ответ:

– Знаешь, в мире есть люди, которым надо только одно: чтобы кто-то указывал им, что делать. А уж кто это будет такой, им без разницы.

Тоа-Ситель нахмурился, но попытался выбросить огорчающие его картины из головы:

– Ма’элКот не падет. Он не может пасть.