Герцогиня Пять Мешков

Никогда еще у прадедушки на портрете не было таких больших глаз, хотя, он и был знатным ловеласом. Никогда еще у покойного деда, не отпадала челюсть. Хотя он и дожил до седины, сохранив все зубы и темперамент. Никогда еще у отца на портрете так не дергался левый глаз! Даже, когда замок чуть не сожгли враги, продержав в осаде больше недели.

Ну еще бы! По полу, в сторону центра комнаты короткими и ритмичными рывками полз ковер. На ковре лежала и одновременно ползла на спине в центр комнаты рыжеволосая красавица с прикрытыми глазами и разбросанными по ковру с роскошными волосами. Ее руки страстно обвивали могучую шею того, кто украдкой, не отрываясь от процесса и поцелуя, тянул ковер руками вперед, не забывая отталкиваться ногами. Колени, на которых стоял герцог, сгребали ковер гармошкой, а руки растягивали его вперед. И все это не отрываясь от сладострастного процесса. Позади него по полу шелестели слегка обгоревшие крылья.

Внезапно красавица простонала, цепляясь за плечи мужа, изогнулась и обессиленно рухнула на ковер, который уже отполз достаточно далеко от потрескивающего камина.

Следом рядом обессиленно рухнул Бертран, глядя на роскошную люстру из чистого золота.

Герцог немного отлежался, потом взял жену на руки и, хромая понес в сторону кровати, чтобы уложить ее на мягкую перину и упасть рядом.

В жизни Бертрана было много приключений. Особенно любовных. Но такого точно не было. Он бы запомнил.

Герцог лежал лицом в подушку, по привычке спасая мир рукой, обнимающей жену. Он думал о том, что в его жизни скоро появится еще одна привычка. Целоваться с открытыми глазами, попутно проверяя рукой все, что может сделать красавицу вдовой.

Но оно того стоило… Смесь адреналина и страсти, чувство опасности и ощущение, что это последний раз в его жизни, казались просто незабываемыми. «И так теперь будет всегда!», — с мысленной усмешкой заметил Бертран, вспоминая былые приключения. То, что было раньше, вдруг показалось ему таким пресным и скучным, по сравнению с тем, что есть сейчас…

«Никогда бы не подумал, что буду мечтать об этой де…», — подумал герцог, но тут же осекся, глядя на губы жены, на которых еще стыли его поцелуи. — «Женщине…».

«Манерам можно научить, если что!», — подумал Бертран, нежно распутывая ее волосы и ведя рукой по ее груди. — «Зато теперь она моя! Всецело. Я сделал то, на что были не способны все мужчины на свете! Я выжил».

С этой счастливой мыслью герцог уснул.

* * *

Я проснулась утречком и увидела мужа, который зарылся головой в мои волосы. Его рука лежала на мне.

Мое сердце екнуло, когда я посмотрела на то, как крепко меня держат. И ведь расстаться не может! Вот! А я говорила, что он влюбился в меня, как только увидел!

Пока я лежала и вздыхала, представляя, сколько у нас будет детей, солнечный луч на мгновенье прорезал шторы. Ой! А чего это я разлеживаюсь! Я же жена! У меня вон сколько обязанностей!

Осторожно я сняла руку герцога с себя, подсунув ему подушку. Даже по голове его погладила с нежностью.

— Разоспалась! Работать надо! Мужу завтрак приготовить, полы помыть, пылюку вытереть! А то проснется и скажет, что жена у него неумеха и белоручка! — бурчала я, пытаясь найти в этом кавардаке свое платье и туфли. Платье я кое–как надела, а за туфлей пришлось лезть под кровать.

Вытащив туфлю, я нацепила ее на ногу, глядя на то, как муж прикрывается от солнца черным крылом.

— Ничего, сейчас как наготовлю, — шептала я, поправляя задник новых туфель. — Как приберусь!

Уже в дверях я застыла, глядя на спящего мужа. Какой же он у меня красивый! Прямо смотришь, и все! Сердце вниз ухает!

Подкравшись, я склонилась к его щеке и поцеловала.

— Ничего, сейчас все сделаю. А ты спи, — прошептала я, улыбаясь. Вот! А Мартин говорил, что вряд ли жениха найду, потому что он всех предупредил! А я вот нашла! И не просто жениха, а герцога!

Радостная, я открыла дверь и улизнула из комнаты. Ничего, это когда он в мальчиках ходил за ним слуги бегали. А сейчас у него жена есть!

Спустившись по лестнице, я столкнулась со стариком, который поднимался по ней.

— Доброе утро, мадам, — послышался голос. — А вы куда собрались?

— Все! Теперь ты свободен! — ответила я, видя, как из рук старика падает поднос.

— Что? Все? Да? — севшим голосом спросил старик, а его губы задрожали. Он почему–то посмотрел в сторону приоткрытой двери.

— Да, а что? — спросила я, глядя на то, как старик Гиос вот–вот расплачется. — Все! А что вы хотели?

— Ой, — простонал старик, едва не плача. Ну еще бы! Это он от счастья, небось! Столько лет служил, а тут такое счастье — жена появилась. Теперь она всем заправлять будет. И готовить, и стирать, и убирать.

— Отмучился, да? — спросил старик, а по его щеке покатилась слеза. Видимо, он еще не верил своему счастью. А придется!

— Отмучился, — вздохнула я, глядя на счастливого старикана. — Не век же мучится, верно?

— Такой молодой, крепкий, сильный, — сиплым голосом произнес старый Гиос, утирая слезу. Он сморщился, как косточка от персика, а по морщинкам потекли слезы.