Герцогство на краю

Ну и чего язвит? Лучше выплывать к завтраку в корсете и визжать, как рыба-пила, да? А Шону можно ходить, как угодно, – он всё равно самым лучшим останется! Или это Ас опять ревнует? Нет, потакать этому безобразию я не стану. Шон спас самого Аскани, был добр ко мне, присматривал за Асом и мной, а сегодня снял с Тин груз, который та несла почти всю жизнь. Жаль, что он ушел, пока я спала, даже не поблагодарила его как следует…

«Почему ты не сказала мне, что позвала Шона?» – прервал мои мысли Ас.

«Потому что речь шла о Тин, о её жизни и безопасности. Я слишком волновалась за нее, чтобы тратить время ещё на твою дурацкую пустую ревность. Ты бы примчался и стал сверлить его глазами. А оно надо? Ей это помогло бы?» – вот хотел честного ответа? Ну, получи!

«Ты так им восхищаешься», – в ментальном голосе Аса звучали обида и раздражение.

«Стань таким, как он, и буду восхищаться тобой не меньше!» – фыркнула я.

«Хм-м… – и замолчал. А потом продолжил совсем другим тоном: – Ты этого действительно хочешь?»

Как-то он очень серьезно спрашивает…

«Знаешь, Ас… – вот как это высказать, объяснить, растолковать? – Для меня самой Шон – пример, недостижимый идеал. Он невероятно много знает и может, но не кичится этим. Он пришел на зов Дэрека тер Лина тогда, осенью, хотя был занят. Сегодня он тоже возник через минуту после того, как я его позвала, хотя я его от чего-то оторвала. И он меня пожалел – не знаю, что он увидел в воспоминаниях Тин, но я только что поняла, что он не просто учил меня, а по-своему утешал. Дал, что мог, – новое знание и умение. Он же возился с бесталанной бестолковой девчонкой два с лишним часа! Он – великий маг, добрый человек и верный друг. Если получится, я тоже стану такой, насколько сил хватит. Понимаешь?»

«Тим… Тими… – Аскани поймал мою руку, сжал пальцы. – Не знаю, что из этого выйдет, но я попробую. До встречи с тобой у меня была одна-единственная мечта – суметь уничтожить лорда Бараку тер Бартоломе, убившего мою мать. Даже само герцогство Сайгирн было скорее средством, чем целью – я хотел стать герцогом, чтобы не дать ему добиться желаемого, не отдать этот край ему. Потом появилась ты – и я влюбился. И понял, что не стоит жить ради мести, а вот быть с тобой рядом, сделать тебя счастливой – это хороший смысл жизни. А сейчас ты даешь мне новый – расти ради роста и себя самого. Добиться всего, на что я способен, взлететь так высоко, как смогу… Я не знаю, не уверен, что я этого хочу и у меня получится».

«Мама бы тобой гордилась, – улыбнулась я. – И, думаю, моя похвалила бы меня тоже. И обрадовалась бы… А взлететь мы сможем – мы же драконы!»

«То ли ты мудрая, то ли хитрая не по годам, – усмехнулся Ас. – Но, кажется, ты учишься мной вертеть».

Кто бы говорил! Хихикнула, вспомнив прыгающую коленку и то, как он уговорил меня надеть кольцо.

«Ладно. Пока ты с Шоном только дружишь, я не против. Он и вправду потрясающий».

Блин! Как-то он это так сформулировал, будто подразумевалось, что отныне я поклялась не смотреть на Шона иначе, чем на друга. Разве я такое говорила? И кто тут кем вертит?

Придя с Асом к единому мнению, что из шкур вылезем, но окажемся в Академии в шестнадцать лет, мы тут же начали осуществлять задуманное – сначала я попыталась показать и объяснить Асу, как нужно настраивать магическое зрение для того выверта, которому меня научил Шон. Как побочный результат, мы выяснили, что Бредли машет руками и ногами в соседнем номере, а Прибой чуть не отгрыз голову какому-то нахальному зеваке, решившему познакомиться с вороным поближе.

Исчерпав резерв, села медитировать. А потом зубрить драконьи руны. Ас не отставал. Потом мы удовлетворенно посмотрели на источники друг друга – за лето они стали ярче, сомнений не было! – и стали ковыряться со щитами. Ас решил, что уже может держать двухслойный щит на Прибое, а я осчастливила заботой ни о чем не подозревающую спящую Тин.

Слушавший наше дружное напряженное сопение и пыхтение Росс только головой качал.

В итоге к вечерней трапезе я опять превратилась в полутруп, притом жутко голодный.

Ас, обычно и так похожий на упыря, сейчас мог бы напугать до заикания бледным ликом и красным глазом кого угодно – выпусти на улицу – полгорода разбежится с воплями: «Вурдалак! Вурдалак!»

Умная Тин проснулась к ужину. Точнее, от запаха ужина. Я, следя жадными глазами за прислугой, ставящей на стол еду, капала слюнями и клацала зубами как зимняя волчья стая после недельного поста.

Огромное блюдо жареных свиных ребрышек, исходящий паром жбан вареной картошки с топленым маслом, корчага с жареными грибами, свежий черный хлеб, нарезанный толстыми ломтями на разделочной доске, миска соленых огурцов, тарелка с разнообразной пряной зеленью…

Митрон, лично наблюдавший, как двое половых сноровисто разгружают подносы, деловито осведомился:

– Жареную рыбу нести?

Росс посмотрел на наши лица с написанным на них нездоровым гастрономическим интересом, хмыкнул. Покачал головой. Я сглотнула и ответила преданным взглядом. Подозреваю, что глаза у меня горели, как у голодного волкодлака.