Гёте. Жизнь как произведение искусства

«Славная Ульрика» в доме Брёсигке – это высокая, стройная, красивая девушка, обучавшаяся в страсбургском пансионе, а лето проводившая с матерью и сестрами здесь, в Мариенбаде. Она читала Вольтера, но фамилия Гёте до сих пор была ей незнакома. Теперь, разумеется, она узнает про его славу. В Мариенбад Гёте присылают несколько экземпляров только что вышедших из печати «Годов странствий». Ульрика начинает читать роман, поначалу без особого интереса и с ощущением того, что этой истории предшествовала другая, ей неизвестная. Она спрашивает об этом у Гёте, и тот рассказывает ей кое-что из «Годов учения», но дает понять, что эта книга о жизни бродячих актеров и художников – неподходящее чтение для юной барышни, в отличие от «Годов странствий», где нет ничего предосудительного. Безусловно, так оно и есть, однако Ульрика бросает роман, предпочитая чтению прогулки и балы по вечерам. Согласно дневниковым записям, Гёте тоже бывал на балах в большом зале дома Брёсигке – этим летом пока довольно редко, а со следующего года все чаще и чаще.

По сравнению с будничной жизнью в доме на Фрауэнплан, где не всегда царит хорошее настроение, эти летние недели в Мариенбаде наполнены солнцем, светом и веселым, легким общением – и прохладой в тени молодого деревца. В письмах к сыну многое умалчивается, но, безусловно, чувствуется радостный настрой Гёте. «Жизнь моя здесь очень проста: с утра пью в постели, раз в три дня принимаю ванны, вечером пью у источника, обедаю в обществе, и так изо дня в день. Вино тоже наконец привезли»[1648]. В доме Брёсигке не было недостатка в вине, однако Гёте хотел познакомить хозяев со своими любимыми сортами. Гёте и Ульрику часто видят вместе, и по городу начинают ползти слухи. Один из гостей курорта писал летом 1822 года: «Вечера он проводит по большей части в обществе семьи Леветцов, и кажется, особенно благодаря старшей девице, Ульрике фон Леветцов, которая развлекает его или пением, или шутливой болтовней, хотя бы на несколько мгновений забывает те невзгоды, что ему пришлось претерпеть в первом своем неудачном браке со своей бывшей экономкой, известной под фамилией Вульпиус»[1649].

В это второе лето в Мариенбаде в обществе Ульрике он и в самом деле уже не чувствует себя дедушкой. Он понимает, что влюбился. Именно этим летом появляется четверостишие:

От себя бежать хотел бы,Но моя стезяВновь ведет меня упрямо,Куда мне нельзя!

Это стихотворение Гёте мимоходом набросал на исписанном листке бумаги – так же, как и следующие строки:

Невыносимы страдания!Что исцелит мою душу,Где свернулось змеею раненойГоре – и жалит, и душит?[1650]

Отъезд и прощание в это второе лето дались Гёте нелегко, настолько сильными были его чувства к Ульрике. «Сей день не знает, что таит, // Прощание ввергает в ужас»[1651]. По пути домой он останавливается в Эгере и пишет в альбом композитору Томашеку стихотворение «Диалог несчастных влюбленных сразу после расставания». Позже оно было озаглавлено «Эоловы арфы» – по названию популярных среди романтиков музыкальных инструментов, которые устанавливались попарно в парках и, настроенные в унисон, при дуновении ветра издавали чарующие звуки.

«Пора, – сказал себе. – Простись…»Без слез я думал обойтись,Но сердце робости полно,Чело печально и темно,

Душа пуста, и в ней просторСлезам, туманящим мой взор…Была разлука холодна,Я плачу… Плачет ли она?[1652]

«Романа не было», – напишет Ульрика годы спустя. Несоразмерность чувств ощущается и в стихотворении: сердце девушки не разрывается от горя, о чем свидетельствует ее «спокойное “Прощай”» и «безмятежность». У девушки легко на сердце, у влюбленного мужчины – Гёте – тяжело. Вся эта история и собственные чувства этим вторым летом в Мариенбаде приводят его в огромное волнение. Он с радостью ждет следующего лета, но боится мрачных зимних месяцев в большом доме на Фрауэнплан: «Ночь не сулит мне ничего, // Дни тянутся в тоске невыносимой»[1653].