Гибель королей

Эорик увидел, как его отважный телохранитель упал, и это зрелище остановило его у противоположного от нас края канавы. Его люди тоже замерли.

– Щиты! – скомандовал я, и мои люди, выстроившись, сомкнули щиты. – Ты трус, Эорик! Жирный трус, свинья, извалявшаяся в дерьме, ты собачье дерьмо, слабак! Прыгай сюда и умри, ублюдок!

Он не хотел умирать, но даны одерживали верх. Не в центре линии, где реяло мое знамя, а на нашем левом фланге. Северяне преодолели канаву, на нашей стороне выстроили стену из щитов и стали теснить Вулферта. Перед боем я оставил Финана и еще тридцать человек в резерве, и сейчас они пришли на помощь левому флангу. Однако натиск противника был слишком сильным, главным образом из-за того, что он превосходил нас числом. Я знал: как только даны займут позицию между флангом и болотом, они тут же сомнут мою линию и мы погибнем. Враг это тоже понимал и от этого действовал еще решительнее. К тому же количество желающих прикончить меня не уменьшилось, потому что очень многим хотелось прославиться, чтобы поэты воспевали их как победителя Утреда. Так что толпа данов ринулась на нашу сторону канавы и увлекла за собой Эорика. Даны шли по телам своих мертвых, оскальзывались на склоне, а мы пели нашу боевую песнь, и наши топоры рубили, копья кололи, мечи секли. Мой щит был весь посечен, шлем помят, я чувствовал, как кровь течет по левому уху, но мы продолжали биться и убивать. Скрежеща зубами, Эорик замахнулся своим огромным мечом на Сердика, который встал на место павшего воина слева от меня.

– Цепляй его, – рявкнул я Сердику.

Сердик вскинул топор, острым концом подцепил кольчугу Эорика и дернул его на себя, а я тем временем обрушил Осиное Жало на толстую шею противника. Эорик с криком упал к моим ногам. Его люди тщетно пытались оттащить его, я видел, как он с отчаянием смотрит на меня. Эорик стиснул зубы с такой силой, что они зашатались. В той канаве, заполненной кровью и дерьмом, мы и прикончили короля Эорика из Восточной Англии. Мы его кололи, рубили и полосовали, мы орали как демоны. Люди вокруг призывали Иисуса и своих матерей, а король умирал со ртом, полным выбитых зубов, в канаве, залитой кровью. Восточные англичане снова попытались спасти своего короля, но Сердик никого не подпускал к нему. Я последним ударом рубанул Эорика по шее и закричал людям Восточной Англии, что их король мертв, что он убит, а мы побеждаем.

Только мы не побеждали. Мы и вправду сражались как демоны, создавали легенду, которую поэты могли воспевать веками, но этой славной песни суждено было закончиться с нашей смертью, потому что наш левый фланг дрогнул. Они еще бились, но уже отступали, а в промежуток между болотом и нашими рядами стремительно вливались даны. Даже надобность в тех, кто уехал на восток, чтобы найти путь в обход болота, отпала, так как мы поневоле были вынуждены повернуться и выстроить изогнутую стену из щитов, чтобы отражать натиск с нескольких направлений. Мы понимали, что долго не выстоим и друг за другом отправимся в могилы.

Я заметил Этельвольда. Он скакал позади каких-то данов и подгонял их. Рядом с ним ехал знаменосец со стягом Уэссекса, на котором был изображен дракон. Этельвольд понимал, что стать королем может, только если даны победят в этой битве, поэтому он позаимствовал знамя Альфреда. Он все еще был по ту сторону канавы и всячески избегал вступать в бой, только подбадривал данов, призывая их убивать нас.

Однако в следующее мгновение я позабыл об Этельвольде, потому что левый фланг отступил и мы превратились в кучку саксов, окруженных ордой данов. Мы заняли круговую оборону, загородились щитами. В качестве оборонительных заграждений использовали тела убитых. Своих и вражеских. Даны сделали небольшую передышку, чтобы перестроиться, забрать своих раненых и обдумать дальнейшую тактику.

– Я убил этого ублюдка Беортсига, – сообщил Финан.

– Отлично. Надеюсь, ему было больно.

– Судя по воплю, да, – подтвердил он. Его меч был в крови, его ухмыляющаяся физиономия тоже была забрызгана кровью. – Плохи дела, да?

– Похоже, – согласился я. Снова начался дождь, мелкий, моросящий. Наш оборонительный рубеж находился недалеко от восточного болота. – Мы могли бы сделать вот что: велеть нашим людям, чтобы они бежали к болоту и продвигались на юг. Некоторые наверняка спасутся.

– Немногие, – покачал головой Финан. Мы видели, что даны собирают лошадей кентийцев. Они сдирали кольчуги с наших убитых, забирали оружие и все мало-мальски ценное. В середине нашей группки стоял на коленях священник и молился. – В болоте они загонят нас как крыс, – добавил Финан.

– Там мы и примем бой, – пробурчал я. Выбора у нас практически не было.

Мы нанесли им немалый урон. Эорик мертв, Оссител с Беортсигом тоже, Кнут ранен. Остались только Этельвольд, Зигурд и Хэстен. Я видел их: сидя верхом, они строили людей в линию, чтобы окончательно разгромить нас.

– Зигурд! – закричал я, и тот повернулся ко мне. – Я убил твоего сынка-недоноска!

– Ты сдохнешь! Я позабочусь, чтобы ты подольше мучился! – проревел он в ответ.