Гибкий образ совершенства

Я набрал воздуха в лёгкие, словно собрался нырять на дно Марианской впадины, и сделал шаг влево, к ней, дав понять, что хочу что-то сказать. Я уверен на сто процентов, что в этот момент я выглядел до ужаса глупо. Я чувствовал это. Чувствовал то, как натянута моя улыбка, как я скован в выражении своего восхищения, как я скован в принципе. Я сделал комплимент, она засмущалась и, что заставило меня застыть на пару мгновений, так искренне улыбнулась и обняла. В ней не существовало того, что меня всегда бесило в людях- толстой мутной пелены. Находясь в помещении с незнакомыми людьми, я всегда не видел их лиц. Я видел «доброжелательные» улыбочки, видел глазки, которые смотрели на меня с оценкой, но не видел лиц. Мутная пелена закрывала их лица. Никогда не знаешь, какую эмоцию испытывает этот человек, что он думает сейчас, что он скажет о тебе потом, когда тебя не будет рядом.

Лицо этой девушки, обнимающей меня с майским теплом её искренней благодарности за сказанный мною комплимент, я видел отчётливо. Я точно знал, что если ей что-то не понравится, она об этом не постесняется сказать, что если ей что-то не хочется слушать, она не станет. Она живёт.

Я шёл по лесу. Живой, шумный, поющий песню на каком-то особом языке лес, а в нём узенькая речка. В нежных словах я чётко улавливал характер ее- рассудительная, спокойная, уже, безусловно, взрослая река. Я спустился ближе к берегу и, внезапно, течение речки ускорилось, она взволновалась, солнечные блики за резвились в тёплой водичке, а мысли её, спутанные и глупые, доносились до меня весёлым звоном. Взрослая, мудрая и рассудительная речка вдруг стала молодой, быстрой, игривой… Причина этому- приятное волнение, вызванное столкновением её с чём-то новым, но таким похожим на нее и желанным.

Лес- всё, что во мне, а речка- сознание моё. После встречи с этой девушкой поток усилился: мысли перемешались, стали кусочками разорванной в клочья страницы книги, непонятными мне самому. Я усомнился в своей рациональности, усомнился в том, что мой ментальный возраст больше двенадцати.

Мы встретились через два дня после этого. Все эти два дня мы переписывались, и даже успели перекинуться парой стикеров с котиками и сердечками. Она много говорила со мной на личные темы, по типу проблем в семье, мы обменивались своими мыслями и “загонами”, что, наверное, покажется людям странным, ведь мы знакомы были всего ничего. Скажу так, когда встречаются два искренних и открытых человека, такое случается- каждый в беседе откроет всех своих скелетов в шкафу, достанет самые откровенные вещи из закромов своей памяти.

Невозможно, кажется, описать словами то чувство волнения, которое я испытывал, собираясь на нашу с ней прогулку. Я, как всегда, протянул момент сборов до последнего момента, а если быть точнее, передо мной встала задача- собраться на встречу с красивой внешним и, я был уверен, внутренним миром за пятнадцать минут. Вы скажете, что я крайне преувеличиваю, если услышите, что скорость света показалась бы ничтожной цифрой, по сравнению с той скоростью, с которой бегал я по квартире в поисках хоть одной пары носков. Как назло, будто резко наслали на меня проклятье на семь поколений, будто все планеты нашей галактики посылали мне негативные сигналы из космоса, будто я пропустил утренний гороскоп на первом канале, где вместо очередного предсказания удачи мне сказали никуда не выходить, мои любимые джинсы, сидящие на мне так, будто их сшили прямо под мои параметры, оказались испачканы грязью. Я даже вспомнил момент, который уже давно вылетел из моей головы под весом иных размышлений- момент, когда ревущая красная машина проехала по огромной луже на дороге, пока я шел по тротуару и что-то усердно искал в телефоне.

Оказывается человек, который на встречу обычно дай Бог соберется за час, способен собраться за десять минут, да еще и не танцуя перед зеркалом. Поистине забавны в нашем мире две вещи- время и то, как различно ощущение его людьми: у кого-то вчерашний день пробежал перед глазами так быстро, что они уверены, что утренняя чашка чая и вечерняя были одним чаепитием длинною минут так в десять, другая же группа людей, даже будучи неверующих, молилась всем высшим силам, чтобы этот скучный и муторный день поскорее улегся на западе, закрылся с головою теплым пледом и растворился в ночной тишине.

Я был уверен, что ужасно опоздаю, и что мне придется тысячу и один раз извиниться перед Вероникой (она представилась мне первая, и я тогда, ужасно растерявшись, даже не сразу вспомнил свое имя), но время, бегущее с бешеной скоростью в огромном колесе, вдруг замедлилось, словно устало, и, к моему превеликому счастью и удивлению, я оказался на месте встречи даже раньше, чем моя новая знакомая. Конечно, не сильно раньше, ведь только я успел опуститься на столь желанную в этот момент лавочку, как увидел ее, переходящую через дорогу чуть слева от того места, где я уже было захотел устроить отдых после “марафона”.