– Да откуда я, черт побери, могу это знать! – вскричал Брюквин. – Если я не знаю того повешенного, то откуда я могу знать этого?
– Ты сказал, что был в этом цехе раньше! – не унимался Точило.
– И что? Я ни с кем ни знакомился, знаешь-ли! Я всего лишь осматривал территорию.
– Ну и что, осмотрел? Это по твоей милости мы крутимся здесь как три дебила! Если бы послушали меня, то давно бы уже отобрали бабло и свалили! А мы здесь…
– Молчание! – твердо объявил Громовержец Максимилиан. – Делаем дыхательную гимнастику!
– Пошел ты в жопу, придурок! – огрызнулся на него Точило.
– Нам нужно успокоиться! Делаем дыхательную гимнастику, после чего продолжаем поиски наших дружков с деньгами!
08:49 – 08:56
Чудного вида молодой человек с круглым лицом и зимней кепкой с ушками подошел к проходной ОАО «Двери Люксэлит», ежась от холода и ветра. Остановившись перед закрытым турникетом, он долго стряхивал с себя снежные покровы, топал ногами, сбивал снег с плеч, будто его путь оканчивался именно на этой проходной и ему не нужно идти еще сотню метров до самого цеха. Из окошка его встретил очень агрессивный субъект, работающий тут, судя по всему, охранником. Молодой, но какой-то дерганный охранник, делая странные горячечные гримасы, грубо остановил пришедшего гостя и используя мат, задал вопрос, касающийся того, за каким хером тот явился, и кто он вообще такой. Молодой человек мило улыбался, помаргивал и молчал. Пузатый охранник вскочил со стула, уронив его на пол и вышел в дверной проем, тараща на незнакомого гостя озверевшие глаза. В приоткрытую дверь охранника прихожанин заметил большую рассыпавшуюся на столе горсть различных медикаментов, а сам охранник выглядел и вел себя так, будто у него некоторое весьма выраженное психическое расстройство.
Гость постарался оставаться невозмутимым.
– Тебе чего? – грубо хрипел охранник.
Гость молчал и улыбался.
– Чего ты лыбишься? Я тебя спрашиваю – чего тебе нужно? – Петя Эорнидян готов был лишить незнакомца жизни. Сейчас он ненавидел всех без исключения, а больше всех – того, кого видел перед глазами, то-есть не вовремя пришедшего гражданина. – Вали на хер! Че лыбишься, кретина кусок! Че лыбишься?
Казалось, что гость не понимает русского языка. Вместо ответа, он расстегнул замок-молнию на короткой куртке с меховым воротником, извлек из внутреннего кармана крошечные склеенные между собой бумажные квадратики, используемой для мимолетных заметок. Написав своей ручкой несколько слов на одном листочке, он, оторвав его от стопки и вручил Эорнидяну. Тот диким взглядом уставился на ровно написанные буквы и силился прочитать, но от усиливающего припадка не мог сконцентрироваться. Буквы раздваивались, плыли перед глазами и Пети пришлось долго и с прищуром читать всего лишь несколько написанных слов в которых заключалась краткая информация о том, что пришедший не слышит и не может говорить. Что он пришел устраиваться на работу и что ему нужно пройти в офис к директору.
– Ты глухонемой? – Эорнидян выдохнул и помассировал лицо. – Сегодня выходной, приходи завтра. Я говорю – сегодня выходной! Выходной!!! Ты че, не слышишь, что-ли? А… ну да… Сегодня нет директора! Директора нет!!! – Петя Эорнидян кричал во все горло и пытался продублировать сказанное жестами, которые пришедший гость определенно не понимал и, не убирая дружелюбную улыбку с открытого лица, показывал на листочки. Эорнидян едва удержался, что-бы не задушить гостя. Он выхватил листочки и написал «Директора нет». Гость написал: «Во сколько будет? Я подожду». Эорнидян написал: «Выходной». Но гость этого не понял и повторно показал предыдущий листочек.
Петя Эорнидян был на волоске от окончательного срыва. Как ему не хватало забытого дома лекарства! Сейчас бы он проглотил за раз штуки четыре! С трудом справляясь с сильнейшим тремором, Петя кое-как попытался написать, что сегодня офис закрыт и никто не примет, на что гость написал, что он только зайдет в цех и осмотрится. Написал, что приходил два дня назад и его приглашали в цех для ознакомления. Он будет работать на участке, где мастер Кротова. Эорнидян вспомнил, что Люба Кротова утром пришла в цех и, раз гостю нужна Кротова, то вот пусть она с ним и объясняется.
– Пропуск есть? – спросил он у глухонемого, но тот не отреагировал. Эорнидян схватил бумажку и написал: «Пропуск?». Человек отрицательно покачал головой, тогда Петя на том же листике накарябал: «Паспорт». Гость предъявил документ. – Так… Вайнштейн Никита Кириллович… Вайнштейн, так Вайнштейн… так, время прихода… Вот здесь распишись, Вайнштейн. Я говорю – распишись вот здесь! Да, здесь! Глухарь! Все, иди. Знаешь где цех? Вон там, вперед иди.
Гость широко улыбнулся, кивнул и, сунув свои принадлежности во внутренний карман куртки с меховым воротником, зашагал сквозь пургу к цеху. Во след ему Петя Эорнидян послал громкие и грубые ругательства. Потом одним махом сбросил все что было на столе. На пол полетели разные бумаги, документы, инструкции, тетради, канцелярия, таблетки, чашка остывшего чая. Эорнидян орал во все горло.