Гиблый Выходной

Петя Эорнидян, который к тому времени пошел во второй класс школы, недолюбливал своего дядю. Да что там недолюбливал – он боялся дядю Рафика. А Рафаэль Георгиевич постоянно подтрунивал не только над Петей, но и над его младшими сестрой и братиком, которому не было и четырех лет. Петя старался избегать крупного пузатого дядю Рафика, но, конечно-же это было невозможно, ведь все жили под одной крышей. Как-то раз дядя Рафик в компании еще с дюжиной таких же как он бородатых мужчин сидел на открытой кухне, жрал домашние припасы и вдоволь напивался чачей. Так он делал с еженедельной периодичностью и своим безобразным поведением распугивал постояльцев, что очень негативно влияло на престиж гостиничного комплекса. В тот день был какой-то большой праздник и пьяная компания во главе с дядей Рафиком засиделась во дворе до поздней ночи, никто из семейства не решался сделать ему даже замечание, но вот кое-каким постояльцам из Пензы такое поведение показалось некультурным и большой пьяной компании мягко но жестко намекнули, что было бы неплохо чуть сдерживать свой кавказский темперамент и вести себя поспокойнее.

Разгоряченная выпивкой местная компания просто-напросто ворвалась в номер пензенцев и избила ни в чем неповинную семейную чету. После этого дюжина сильно пьяных и невминяемых мужчин во главе с дядей Рафиком принялась крушить номера и вестибюль, разбивать окна и ломать виноградник. Компания бесчинствовала до утра, дядя Рафик так напился, что упал на пол у крыльца, отрубился и не реагировал на слезные просьбы родственников утихомирить своих дружков. А дружки-бандиты вошли в раж и, пользуясь случаем напоили чачей и изнасиловали двоюродную сестру маленького Пети – семнадцатилетнюю Дану. Утром банда села в свои авто и разъехалась кто-куда, а восьмилетний Петя, пылающий ненавистью и жаждой мщения стоял над распластавшимся на узорчатом ковре дяде Рафиком и держал над головой штыковую лопату.

Этот момент Петя Эорнидян запомнит на долго, на всю жизнь. Этот момент будет преследовать юношу постоянно, ежедневно. В последствии этот момент так запечалится в его памяти, что затмит собой все важное и Петя будет засыпать и просыпаться с этой памятью. Вот он стоит над жирным и влажным от пота телом своего ненавистного дяди Рафика, стоит над его грудью, заляпанной подсыхающей рвотой. Дядя Рафик слабо ворочается, пердит, постанывает, от него сильно пахнет мочой и чем-то кислым. Петя навсегда запомнил его жалкий беспомощный вид. Мальчик, скаля зубы, поднимает лопату, чтобы одним ударом сверху вниз как гильотиной отрубить голову своего родного дяди. В тот момент он реально готов был пойти на такой шаг – безжалостно обезглавить омерзительного дядю Рафика, настолько была велика его ненависть и жажда мести за разгромленный постоялый двор и за честь своей двоюродной сестры, заливающейся слезами. Дядя Рафик приоткрыл один замутненный глаз, в его голове что-то заскрипело и он, кажется, понял, что пришел его конец. Что малец уже обрушивает на его шею штыковую лопату.

Их глаза встретились.

Маленький палач и здоровая беспомощная жертва.

Лопата вонзилась в палас в сантиметре от толстой шеи и вбилась в пол. Раздался громкий хруст ломающегося паркета. Петя зарыдал и убежал, лопата так и торчала из паркета, после ее с трудом смог выдернуть Армен Георгиевич.

А потом случилось кое-что не менее трагическое – через несколько месяцев, после окончания туристического сезона Армен Георгиевич уговорил своего провинившегося брата занять у больших людей крупную сумму денег на восстановление гостиничного комплекса, ремонт некоторых номеров и самое главное – на покупку соседнего участка и организации на нем кафе. К удивлению всех домочадцев дядя Рафик почти без разговоров раздобыл необходимые деньги, за что был частично прощен почти всеми членами семьи, включая Петю и даже Дану.

Через несколько дней после получения наличных у больших людей из местного криминалитета дядя Рафик исчез. Пропал. Испарился. Разумеется, первым делом, подумали, что он опять уехал куда-нибудь по своим мутным делам, но был один очень существенный нюанс – вместе с дядей Рафиком пропали и принесенные им же деньги, которые Армен Георгиевич со дня на день планировал вложить в строительство и ремонт. Больше никто никогда не видел дядю Рафика. О расширении бизнеса не могло быть и речи. А еще через несколько месяцев к дому семьи Эорнидян подъехали три черных автомобиля, из них вышли несколько суровых абхазцев во главе с неким Арутом. «Где Жирный?» – сухо поинтересовался Арут имея в виду пропавшего без вести Рафаэля Георгиевича. Не получив никакого продуктивного ответа Арут напомнил, что это он – Арут – дал Жирному деньги для бизнеса Эорнидянов и если деньги не будут возвращены, то их ждут очень крупные неприятности. Очень крупные. Как семья Эорнидянов будет возвращать выданную им сумму, его не интересовало. Он просто дал месяц, сел в авто и оставил семейство провожать его трагическим взглядом.