Гильза в петлице

Теперь – это кричали школьники перед уроками и студенты в аудиториях, работники заводов и дикторы на радио и телевидении. Власть сделала свои выводы и из ошибок брехливой и зрадливой власти предыдущей, и из жестокой донецкой войны. Чтобы украинский народ был единым – нужна идеология. Чтобы идеология была действенной – ее надо проводить в жизнь с детского сада, со школы, чтобы не было ничего другого, кроме нее. С каждым годом должно было все больше становиться тех, кто не сомневается, что если «Украина», то «Понад усе!» – иначе наступит конец света. Особенно жестоко наказывалось отношение к государственной идеологии с юмором, надругательство над государственными символами и бытовой сепаратизм – теперь за это были реальные сроки, причем само понятие «бытовой сепаратизм» было прописано в уголовном законе. Разница предыдущей и нынешней власти была в том, что предыдущая была не настоящей. Да, и при ней – хватали, пытали, расстреливали, но при этом власть от этого открещивалась, иногда пресекала, иногда скрывала, иногда отдавала исполнителей на растерзание, когда попадались. Предыдущая власть была зрадливой, брехливой, косоглазой – и внутренний террор с нагнетанием истерии и ненависти был ей нужен для того, чтобы отвлечь внимание от собственного воровства. А новая власть была настоящей в своей жестокости. Искренней. Они хватали, пытали и убивали, потому что считали это правильным, потому что прошли фронт и озверели, потому что хотели выжить. Они не стеснялись ни батальонов Азов и Айдар, ни вставлять в уголовный кодекс совершенно безумные статьи про бытовой сепаратизм, попахивающие тридцать седьмым годом. Они даже упоминали Сталина, который «хоть и был врагом Украины, а все-таки за двенадцать лет создал сильнейшую державу». И потому – если старую власть он презирал, то новую – откровенно боялся. Страх – был одним из компонентов предательства…

Компьютеры у них на работе сменили – новые привезли из США, кажется, в рамках «помощи в области кибернетической безопасности». Раньше нечего было и думать о том, чтобы закупать компьютеры у потенциального противника – но теперь закупили: чего говорить, если теперь в кабинете главы СБУ открыто стоит телефон засекреченной связи с американским посольством, и туда даже американскую голограмму налепили – а чего скрывать-то? Новые компьютеры, как им сказали, были той же модели, какие использовались в ЦРУ – то есть никаких выводов на внешний носитель информации нет и невозможно подцепить ни флешку, ни проигрыватель дисков, ни дисковод. Сам компьютер работает по принципу «внутреннего облака» – то есть информация хранится сразу на нескольких дисках в распределенном режиме и, даже получив нелегальный доступ к одному компьютеру, ее не скачать и не прочитать. Ну и системы доступа, конечно – карточка и отпечаток пальца.

Но полковнику не нужны были большие массивы данных, так называемые DATA. С его отличной памятью, тренированной еще в высшем учебном заведении, он запоминал ключевые моменты, потом сбрасывал это на носитель и передавал. Сейчас его ключевым активом была информация о засекреченных станциях связи, используемых украинской разведкой, и их физическом местонахождении, а также принципах связи.

Но вчера он случайно получил еще более серьезную информацию. Настолько серьезную, что ее необходимо было передать как можно быстрее…

После пятиминутки ненависти – полковник готов был поклясться, что некоторые его коллеги только открывали рот, но не повторяли за диктором – он вернулся в собственный кабинет. Вставил в прорезь свою карточку доступа. Приложил палец… но вместо привычных загрузочных таблиц высветилось: обратитесь к администратору.

Что за черт…

Администратор сидел на этом же этаже, это был молодой парень… и кажется, он верил искренне. Полковник постучал в дверь, зашел, протянул свою карточку…

– Что-то не грузится…

Администратор вставил карточку в контрольный терминал, забарабанил по клавишам.

– Действительно, не грузится. Вот тут запись – вам необходимо пройти внеплановый контроль.

Дзинь…

Полковник вдруг вспомнил – квартира под ними не сдавалась долгое время, но теперь – кто-то снял ее. И более того – этот человек уже был у них дома.

Дзинь…

– Это в центральном аппарате?

– Верно.

– А временный доступ? У меня работа.

Администратор пожал плечами:

– Меня уволят. Извините…

Полковник забрал карточку и вышел…