Гимн шпане

Через пару дней я купил себе машину — «вольво» новой серии, с продавцом меня свел Бруно, он же посоветовал взять в банке кредит от лица компании. Тачка стоила сто семьдесят тысяч франков, почти даром, на рынок таких выбросили всего двадцать штук, я прекрасно знал, если когда-нибудь решу ее продать, то не только не потеряю, наоборот, мне еще доплатят; при обычных обстоятельствах я бы поторговался и сбил цену, но, честно говоря, мужик и так сделал мне неплохую скидку, к тому же он был знакомый того самого издателя, а мы с ним сегодня вместе обедали, и меня напрягало торговаться при всех, как на базаре, кроме того, поскольку Бруно знал уполномоченного в банке, где я открыл счет, тот без звука принял пакет документов, причем всего за пятьдесят штук.

Находясь в приподнятом состоянии духа по случаю своего приобретения, я занялся поисками свободного гаража поближе к дому; вдруг запищал мобильный, звонила инструкторша по йоге, хотела узнать, приду ли я завтра на семинар-марафон.

— Какой семинар?

Ну да, делать мне нечего, чтобы по собственной воле тратить выходной на этих клоунов, но Мари-Пьер возмутилась: ты должен пойти ты же мне обещал, и я вынужден был согласиться: ах да, семинар, как же; как же, непременно буду; Мари-Пьер провела рукой по моей заднице: уверена, тебе обязательно полегчает, я позавчера смотрела одну передачу, оказывается, йогой занимаются многие крупные бизнесмены, даже в Штатах.

Эх, зря я позволил себя уговорить — такова была моя первая мысль, когда прозвенел будильник; мне приснился какой-то странный сон, правда, я не помнил, о чем, и снова было задремал, но Мари-Пьер меня растолкала: вставай, а то опоздаешь. Инструкторша сказала, чтобы я пришел пораньше, но это было выше моих сил, я выпил свою законную, чашку чая с бутербродом, глядя в окно на серый дождь; а ты чем займешься, спросил я, будешь дома? Не знаю, может, сходим с Патрисией в кино, мы собирались созвониться.

Я поцеловал ее и ушел, семинар будет продолжаться целые сутки, с девяти утра субботы до девяти утра воскресенья. Уже въезжая на парковку, я чуть не повернул назад, домой, на кой мне этот детский сад, только бабки выброшу на ветер, да и Мари-Пьер все выходные проведет одна, но что-то меня остановило, я зашел в лифт и нажал кнопку.

Доброе утро, поприветствовала нас инструкторша — на самом деле она была не инструкторшей, а скорее ведущей, и мы стали целоваться, чмок-чмок, даже мужчины, все были явно хорошо знакомы, она представила меня тем, кого я видел впервые, и «вечеринка» началась; первые упражнения, для расслабления мышц явно подействовали на мой желудок, завтрак давал о себе знать через равные интервалы, я чувствовал себя неуклюжим увальнем. Потом все сели в круг, и инструкторша велела нам передавать друг другу подушку, держа ее перед собой,— каждый должен был описать свое состояние; я сказал: нормально, только ощущается небольшое напряжение, она одобрительно прикрыла глаза, другие тоже, на самом деле я чувствовал себя не в своей тарелке — сижу по-турецки, из одежды на мне трусы да майка, все это шло вразрез с моим привычным образом жизни.

Следующее упражнение состояло в том, что каждый выходил перед группой голышом и говорил о своем теле, что ему в нем нравится, а что нет, сзади и спереди; тут я чертыхнулся про себя: надо же, и я еще за это заплатил, наверное, у меня разжижение мозгов. Присутствующие поднимались по очереди, не знаю, случайно или нет, но среди них не было ни одной красотки; мне не нравятся эти вены на ногах, а мне мои ягодицы, какая-то женщина сказала, что у нее отвислые груди, и все наперебой закричали: что ты, тебе кажется, у тебя очень красивое тело, ты прекрасна, хотя это было вранье, глупо закрывать глаза на правду, я промолчал, но она была жуткая уродина; когда все закончили и остался только я, инструкторша на меня посмотрела, пришлось подняться и снять с себя последнее, мне страшно захотелось сделать всем ручкой и убраться восвояси, но я почему-то снова не решился, и вот теперь стоял и мямлил, что у меня слишком худые ноги, а еще я немного сутулюсь… а что вы скажете о своем пенисе, он вам нравится? — я покраснел как рак, это уж ни в какие ворота, полный бред.

— По-моему, он нормальный, как надо…

Все добродушно заулыбались.

— Тогда почему вы прикрыли его руками?

И все рассмеялись; похоже, вы стесняетесь своего тела, я права? Понимаете, пробормотал я, это когда как, зависит от конкретной ситуации; на лестнице послышались громкие голоса, наша ведущая предложила новое упражнение, я оделся, чувствуя некоторый стыд, хотя совершенно напрасно, но они ведь к этому привыкли, а мне-то каково впервой?

Так незаметно мы проваландались до полудня, во рту не было ни крошки — поздравляю, подумал я, полное нарушение режима; женщина с венами пожаловалась, что умирает с голоду, и у меня мелькнула надежда: сейчас инструкторша объявит перерыв, но вместо этого она сообщила, что теперь мы приступим к ребефингу, кто-то спросил, можно ли в туалет, и она разрешила.