Гладиатор

— Господин, — ответил тот, — они множатся, как кролики, хотя император не слишком терпимо относится к их верованию.

— Стало быть, процессы против христиан все еще продолжаются?

— Разумеется, господин. Те, кто отказывается возложить жертву перед изображением бога солнца, лицу которого приданы сейчас черты Веспасиана, приговариваются к распятию.

— И христиане отказываются приносить такие жертвы?

— В большинстве своем. Они не слишком-то цепляются за жизнь…

— Я знаю, — кивнул Вителлий и после небольшой паузы добавил: — Ты знаешь кого-нибудь из членов этой секты?

Корнелий Понтик ничего не ответил.

— Можешь сказать мне правду, — настойчиво продолжал Вителлий, — я тебя не выдам.

— В Риме, — сдержанно заговорил секретарь, — почти каждый из тех, кто принадлежит к низшему сословию или рабам, хоть как-то связан с христианами. Это относится и ко мне. Они обещают вечное счастье и жизнь после смерти. Они верят, что настанет день, когда мертвые воскреснут…

— Надо полагать, по этой причине они не сжигают своих мертвых по римскому обычаю, а хоронят в подземных гробницах.

Корнелий Понтик кивнул.

— Ты знаешь места их погребений? — задал новый вопрос Вителлий.

Секретарь покачал головой.

— До сих пор я всегда отказывался от их приглашений, потому что больше верю в наших римских богов с их статуями и храмами, чем в чужого единого Бога из какой-то далекой земли.

На следующую ночь Вителлий вновь стоял у окна. Глухое постукивание, как и накануне, доносилось до его ушей. Дожидаться, пока снова покажется пугливо озирающаяся по сторонам женская фигурка, пришлось недолго. Гладиатор зажег небольшую масляную лампу и поспешил за незнакомкой. Держа светильник в вытянутой руке, он теперь уже намного увереннее спустился по ступеням узкой лестницы. Он слышал, как незнакомка разговаривает с работающими под землей мужчинами, и был уже твердо уверен: с этой женщиной ему некогда приходилось встречаться.

Лампа в руке Вителлия подрагивала, отбрасывая колеблющиеся тени на стену за его спиной. Он ждал в пещере, из которой в разные стороны шли четыре подземных хода. Ему слышен был приятный голос незнакомки, но разобрать он мог только обрывки слов, которыми она негромко обменивалась с мужчинами. Слова, которыми они попрощались с нею, он, однако, понял: «Salve… Будь здорова, Туллия».

«Туллия?»

В следующее мгновение Вителлий услышал приближающиеся шаги. Гладиатор держал лампу в вытянутой руке, словно это было оружие, и думал, что женщина будет до смерти испугана, увидев его. Но она просто остановилась и спокойно произнесла:

— Да славится Господь Бог наш!

Не произнося ни слова, Вителлий поднял свой светильник повыше, сделал два шага вперед и снял накинутое на голову незнакомки покрывало. Он хотел закричать, но из открытого рта не вырвалось ни звука. Он с трудом сглотнул и, запинаясь, произнес:

— Туллия, Туллия!

Женщина опустила глаза и, не глядя на него, прошептала:

— Вителлий… да, это я… Вителлий.

— Но, Туллия… — попытался взять себя в руки гладиатор. — Туллия, ты ведь…

— Ты думаешь, что перед тобой призрак, потому что весталка Туллия была когда-то похоронена заживо? Не опасайся за свой рассудок — это я.

— О боги, не оставляйте меня! — пробормотал Вителлий.

— Твои боги беспомощны, — уверенно проговорила Туллия, — по их воле я обречена была умереть мучительной смертью, но, как видишь, мой Бог оказался сильнее и спас меня.

Гладиатор с недоверием, почти с отчаянием вглядывался в лицо Туллии. Нет, не было никаких сомнений в том, что перед ним та самая женщина, которая четверть века назад за нарушение обета целомудрия весталки была заживо замурована в гробнице на Марсовом поле.

— Когда проливной дождь, — заговорила Туллия, — прогнал охрану и зевак с моей гробницы, Господь наш послал двух спасителей, двух христиан, которые молились за своего распятого брата. Вода уже доходила мне до шеи, когда я услышала их голоса. Да благословит их Господь! Я не понимала, что они говорят, я просто кричала изо всех сил: «Я хочу жить, я хочу жить!» А потом тяжелая плита сдвинулась, и они вытащили меня наружу. Была уже ночь. Они отвели меня за Тибр и приняли в свою общину. С тех пор я одна из них. Я ежедневно обращаюсь с благодарственной молитвой к спасшему меня Богу и отдаю все свои силы служению Ему.

Вителлий поставил лампу в нишу и положил руки на плечи Туллии. В глазах его блестели слезы.

— Все это из-за меня, — проговорил он, сотрясаясь от рыданий всем своим могучим телом.

— Мы оба были молоды и неопытны, — попыталась успокоить его Туллия. — Мы согрешили, но Господь простит нам этот грех.

Быстрым движением Вителлий привлек женщину к себе.

— Туллия, мои чувства к тебе остались теми же, что и тогда, на озере!

Туллия рывком освободилась из его объятий.

— Ты не должен так говорить, Вителлий. Забудь о том, что когда-то было между нами. Моя новая жизнь посвящена Богу. Мы никогда больше не должны видеться. Будь здоров, и пусть Господь просветит твою душу!

Туллия повернулась и исчезла в одном из ходов.

— Туллия! — крикнул Вителлий, хватая светильник.