Гладкий Флэт: Исповедь разрушителя

Ниэль подождала несколько секунд, потом прижала его голову к своей, жмурясь от удовольствия, пока он целовал ее.

Несмотря на мороз, она была одета лишь в теплые бриджи-самосбросы. Снег сверкал на плотной густой шерсти барсицы, не причиняя ей никакого дискомфорта. Ветер был тоже не способен продуть ее плотный подшерсток.

Пять недель назад, когда они только вступили в этот край холода, она очень быстро, в течение последующей недели, обзавелась густой пушистой шкурой, вместо ее короткошерстного подобия, которое носили все жители теплого Эйоланда.

Флэт не знал, почему так. Он создавал эту расу совсем не такой, как сейчас выглядела Ниэль. Но и сама Ниэль, вечность назад, выглядела совсем иначе, до того, как они попали в Изнанку. Переход едва не убил ее, и изменил как физически, так и психически.

Она оторвалась от него, и он вновь заглянул в ее глаза, одичавшие, без капли разума. В них он разглядел и любовь, и желание.

Господи, подумал он. Лишь бы она не предложила заняться этим сейчас, на стене километровой пропасти, над бескрайней равниной. Конечно, она была не настолько безумна сама по себе, чтобы заниматься любовью по первому зову. С другой – ровно настолько безумна в плане острых ощущений, чтобы предложить сделать это именно здесь. Только потому, что это необычно, рискованно и просто со всех сторон круто.

Она все прочитала в его глазах. В который раз он понял, что несмотря на ее кажущееся безумие, какую-то абсолютную безбашенность, она все равно остается тем, кем была когда-то давно, когда пришла к нему в лабораторию – одним из самых умных физиков своего поколения, несмотря на свою юность.

Ниэль улыбнулась, как улыбалась всегда только ему одному. Игриво провела пальцем по его носу и губам. Ее жест читался однозначно: в палатке он не отвертится.

Впрочем, против палатки он как раз не возражал.

– Я люблю тебя, – сказал он. Сказал как можно более нежно и ласково, как только мог. Потому что и в самом деле её любил.

Она снова улыбнулась, кивнула, и взялась за свои инструменты.

Он щелкнул ее по каске, а потом легонько шлепнул по заднице, когда она полезла наверх. Флэт знал, что ей это нравится.

В ответ она что-то коротко рявкнула. Дескать, страховкой занимайся, а не руки распускай. Тон у нее, впрочем, был довольный.

Она лезла виртуозно и быстро. Если бы сегодня лидировала только она, они бы давно уже залезли за перегиб. Но Флэт не мог себе позволить, чтобы Ниэль выполняла за него всю работу. Даже несмотря на то, что у нее уходило в четыре раза меньше времени на подъем.

После полудня они миновали перегиб, нашли ровную площадку на снегу и поставили палатку, укрепив ее снежной стенкой. Ветер все усиливался и усиливался, грозя перейти в обычный в здешних местах шторм, который, как правило, утихал перед рассветом.

В палатке Флэт разжег горелку и поставил на нее кастрюлю со снегом. Ниэль сидела напротив, в позе лотоса, прикрыв глаза и медитируя.

То и дело бросая на нее взгляд, любуясь, подкидывая снег в кастрюлю, Флэт достал из рюкзака путевой журнал. Еды у них оставалось на двенадцать дней. Внизу, на равнине, у границы скал, где поток начинал скакать с уступа на уступ, и затем, спустя сотню километров, подходил к подножию гигантского водопада, находился укрытый камнями склад с продуктами. Отсюда до склада шесть дней пути. Три дня, подумал он. Три дня они еще могут двигаться по долине вверх. После чего им придется возвращаться.

Он сготовил еду, и они поели. Потом, в трепещущей от всё усиливающегося ветра палатке, занялись любовью. Затем уснули.

Ветер перешел в шторм, длившийся пять дней. Палатку, несмотря на их усилия, замело снегом и сломало. Из лыж и тента они соорудили подобие потолка, а когда снег занастовался, оборудовали пещеру, дежуря по очереди, следя за вентиляцией.

Спальный мешок вымок, и если бы Ниэль, которой мороз был нипочем, не согревала бы собой Флэта, он бы погиб.

На шестой день буря закончилась.

Погода встала ясная и солнечная.

Оглядев негостеприимные горы, они повернули обратно. Спустились вниз, как могли отремонтировали палатку, и двинулись к складу. Их лыжню уже замело, и они тропили заново.

Склад оказался разграблен. Невесть какая сила разбросала камни и выворотила мешки наружу, разорвав их и поглотя содержимое. Снег сохранил следы какой-то большой и неизвестной им твари, явно умеющей летать, и Флэт пожалел, что не взял с собой оружие. Он никогда не брал его в свои экспедиции, ведь они никогда не встречали сколько-то серьезной опасности от диких зверей.

Когда-то давно, в одном из миров, Флэт видел драконов – огромных бронированных чудовищ, способных дышать огнем. Сложно было сказать, один ли из таких драконов разграбил и уничтожил их склад, или просто похожая по размерам и силе тварь.

– Нам нужно быть осторожными, – сказал он Ниэль.

Та кивнула, заинтересованно оглядывая следы когтистых лап на снегу. Ее хвост подрагивал от возбуждения. Она явно была не прочь поохотиться на бестию, независимо от ее размера. Скорее, наоборот – чем большего размера оказалось бы чудовище, тем сильнее Ниэль захотелось бы его убить.