Glaeddyv vort, beanna (GV, b) (СИ)

Уже порядком удалившись от места разборок, меня опустили на траву. Пространство вокруг зашаталось, деревья начали кружиться, словно в калейдоскопе. Кое-как прочухавшись и дождавшись, когда земля и небо прекратят меняться местами, я стала оглядываться. Передо мной предстало перекошенное от злобы лицо предводителя белок, который, как оказалось, уже минуты две орал, отчитывая безответственно бросившуюся в бой меня.

— Ты вообще соображаешь, что делаешь, amadan dhʼoine? — еще немного и его причитания услышит даже Трисс во Флотзаме. — Сунулась прямо в центр боя! К тому же, еще и вырывалась! Укусила меня за палец! — а вот этого я не помню. Ну, пардон, нечего держать было. — Мне больше делать нечего, кроме как спасать одну глупую девку?

Я фыркнула, но не ответила. Все мысли занимал Геральт, который был теперь неизвестно где. Я плохо ориентировалась в этой местности, поэтому даже примерно не представляла, где я, где Геральт и в какую сторону Флотзам. Душа же требовала действий, правда, еще не придумала каких. Поэтому хрупкая женская логика решила оторваться на Йорвете, который не собирался прекращать свои гневные крики.

— Тебя никто и не просил, — протестующе буркнула я.

— Vattʼgern просил, — лидер белок начал успокаиваться. Затем пояснил: — Сказал, чтобы я лично за тобой присмотрел, или, если что, он оторвет мне голову.

 — Ты думаешь, что оторвет? В смысле, он вернется, да? — я беспокойно вгляделась в скуластое лицо, практически заискивая. Расстояние между нашими лицами было минимальным для зоны комфорта. Но плевать на романтику, командир знает Лето, думаю, видел, как тот сражается. И видел, как дерётся наш ведьмак. Поэтому может примерно прикинуть шансы на выживание белоголового. Я искала в глазах (точнее, одном глазу, но это мелочи) ответ на это, а получила внезапное смущение. Эльф отвернулся, видимо, ему было неприятно такое внимание.

— Думаю, да, — наконец, ответил эльф и отошел к своим товарищам.

— Аника! — сзади, тяжело дыша, приближался Золтан. — Как ты, солнце?

Я обеспокоено бросилась к нему:

— Где Геральт? Ты его видел? С ним все в порядке?

— Нет, — отрицательно мотнул головой краснолюд. — Не видел, и мой тебе совет — не жди его, лучше вернись в город, к Трисс.

— Ты прав, — действительно, если ведьмак победит, то первым делом отправиться к чародейке, а уже потом будет разбираться на предмет моего присутствия или отсутствия. Если же что-то случиться, волшебница первой это почувствует и сможет его отыскать. — Если что-то пойдет не так…

— Он вернется, — попытался успокоить меня краснолюд. — Геральт и не из таких передряг выбирался. Не переживай.

Легко сказать, если бы можно было взять пульт и отключить беспокойство, как ненужную функцию. Но прогресс до такого не дошел. Геральт, возможно, впервые сталкивается с бойцом, подготовленным, по крайней мере, не хуже него самого. К тому же, на дворцовых харчах и с любимой женщиной под боком, друг определенно расслабился и забросил тренировки. А Лето — это вам не накеры и даже не главоглаз. Он уже смог один раз обмануть беднягу, сможет и во второй.

Я осеклась и постаралась скорее отогнать плохие мысли. Говорят, мысль материальна, значит, нужно думать только о том, что Белый Волк победит и наступит мир во всем мире.

— Золтан, — требовательно позвала я.

— Что, солнце?

— Веди меня в город.

Во Флотзаме бушевали нешуточные страсти. До жителей уже дошла весть, что отряд Йорвета разбил Синих Полосок. Как говорил августейший, но почивший монарх — скояʼтаэли «перегнули палку терпения», и в селении разразился настоящий бунт.

Люди, обезумев от страха перед ушастыми белками, вылавливали городских нелюдей: вытаскивали из домов на улицу, где, накинувшись толпой, избивали или даже хуже. Им было все равно, что еще вчера эти представители Старших Народов были их соседями. Теперь бездумной толпе казалось, и краснолюды, и гномы с эльфами — шпионы лестных борцов за свободу. Не важно, насколько это было правдой, были ли доказательства — погромы, почуяв кровь и ненависть, расползались по городу, как червяки по разложившемуся трупу.

Золтан, то ли догадывающийся о последствиях, то ли ещё по какой-то причине, оставил меня у ворот Биндюги. Осторожно пробираясь по улицам, я достигла корчмы. И хотя меня не трогали, я вздрагивала, когда на пути у меня появлялся какой-нибудь разъяренный кмет с топором. Они вполне могли знать, что я дружу с краснолюдом и учинить расправу, как солдаты после убийства короля. Сейчас это были животные, нет, даже хуже. Это была помешанная, обозленная и почти не имеющая механизмов торможения сила, сметающая на своем пути любого, кто не мыслил так же как и она.

Улица напоминала место сражения. Хаос, крики о помощи, запах крови. Внутреннее око, особенно любившее работать в опасные моменты, подсказывало, что Трисс все еще у Шеалы де Тенсервиль. Туда я и отправилась, даже не заглядывая в общий зал корчмы.