Глаголь над Балтикой

Свое отношение к Елене Александровне он пока не мог определить даже для себя самого. После мерзкой истории с Валерией на душе все еще оставался неприятный осадок, отчего кавторанг не испытывал особого стремления сближаться с женщинами, но здесь все было совсем по-другому. Не чувственное ухаживание, не страсть, а скорее... что? Дружба? С очаровательной, острой на язычок зеленоглазой прелестницей, от которой глаз оторвать невозможно? Н-да... Николай знал только одно - ему чрезвычайно нравилось общество Елены, и он точно не был ей противен, а если чему-то суждено случиться, так ведь того все равно не миновать.     

Однако же сегодня капитан второго ранга стучался в двери в известном смятении чувств.  Конечно, в поведении Русановых никогда не было ничего распущенного и фривольного, но они позволяли себе много такого, чего не сделаешь на светском рауте (вот даже вспомнить того цыпленка). Николай довольно быстро увидел границы дозволенного, которые оказались на редкость просты - допускалась любая выходка, если она забавна, не пошла, не зла и не груба. Вот только сегодня случай был особенный, поскольку Николай пришел в гости... не один. И не понимал, как к этому отнесутся хозяева, тем более что его попутчик явился незваным.

- Николай, ну пожалуйста! - Елена чуть наклонила голову, и вновь одарила Маштакова подчеркнуто просящим взглядом - а чертики в уголках глаз так и танцевали. Конечно, устоять было совершенно невозможно, и кавторанг опустил в подставленные ладони маленького, дрожащего... котенка.

Зверь этот встретил Николая в трех шагах от дома - стоило кавторангу, рассчитавшись с извозчиком, шагнуть с пролетки на мостовую, как он едва не налетел на маленький, но очень пушистый комочек шерсти, искательно смотревший на него снизу-вверх. Как только котенок осознал, что на него обратили внимание, он тихо и печально сказал Николаю:

-Мяу!      

Улицы Гельсингфорса обычно были чисты и элегантны, дворники свое дело знали на совесть, так что даже обычная дворовая кошка, грязная и лохматая, пожалуй, выглядела бы на чистенькой мостовой нонсенсом. Сидевший перед Николаем зверек тоже дисгармонировал с окружающей действительностью, но по иной причине. Очень маленький, едва научившийся есть самостоятельно, но уже одетый в шикарную, густую шубку длинной шерсти, которую, как будто со всем тщанием приводили в порядок лучшие парикмахеры Гельсинки, котенок был совершенно неотразим и бросить его на улице было решительно невозможно.

Ну и что было делать? Николаю вспомнилось, с каким сожалением вспоминала госпожа Русанова о крупной рыжей кошке, которую они вынуждены были оставить, перебираясь из Севастополя в Гельсингфорс. Очевидно, Елена Александровна любила этих милых домашних животных, она и прежнюю свою любимицу не забрала с собой лишь потому, что та сильно болела и вряд ли могла перенести дорогу. Так может стоит попробовать?

Котенок с этими размышлениями кавторанга был совершенно согласен. Он безропотно позволил взять себя в руки, стоически перенес процедуру вытирания лапок носовым платком и тихо пристроился на груди кавторанга, сунувшего зверушку под мундир. Причем, по всей видимости, почувствовал себя на своем месте, пригрелся там, и уснул, пока Николай заходил в дом.

Однако стоило только Елене выйти навстречу кавторангу, как котенок немедленно выставил свою большеглазую голову на всеобщее обозрение. К радости Николая Елену все это только развеселило и обрадовало, не заставив господина Маштакова краснеть за неудачный поступок:

- Действительно, очаровательная зверюга: я не смог устоять и подобрал его. Конечно, на корабль взять не могу, но, быть может...

В этот момент в комнате появился Всеволод. Он широко улыбнулся Николаю, и двинулся было вперед с таким выражением, словно никак не мог решить, то ли пожать руку гостю, то ли заключить его в свои медвежьи объятия. Но вдруг увидел махонький живой комочек на руках у Елены и словно бы споткнулся на ровном месте.  Посмотрев на Николая так, словно тот только что наплевал ему в душу, Всеволод развернулся к госпоже Русановой и звучно откашлялся, явно с тем чтобы обратить на себя внимание:

 - Могу ли я поинтересоваться, любезная сестрица, что это такое ты держишь в руках?

Елена повернулась к брату, и на губах у нее появилась легкая улыбка.

- Дорогой мой братик, у нас две новости, одна хорошая, а вторая плохая.

- Плохую я уже вижу. Где хорошая?

- Это и есть хорошая новость. Плохая - он у нас будет жить.

Всеволод Александрович тихо зарычал и вновь бросил на капитана второго ранга крайне далекий от восхищения взгляд.

- Это зачем же он нам такой нужен?

- Ну неужели ты не видишь, какой очаровашка! К тому же котенок трехцветный, такие приносят счастье в дом, особенно если приходят в него сами.

- Но он же не сам сюда пришел! Это господин Маштаков его сюда принес! - грянул Всеволод, выделив "господина Маштакова" так, как будто речь шла об Иуде Искариоте.

- А это уже судьба. Как бы котенок иначе попал в дом, если на страже нашего порога стоишь могучий и не знающий сострадания ты?