Анна Кац

Глава семьи

Горько, когда твои домашние не посещают церковь. Но даже если они туда ходят только «из-под палки» – в этом тоже мало утешительного. Весь Великий пост Маргарита потратила на уговоры мужа, чтобы в Пасхальную ночь им причащаться вместе. За сорок девять дней поста к чему только жена ни прибегала. Сгодились и ласки, и ее многолетний опыт катехизатора. Но когда в Великий четверг муж вновь заколебался, в ход пошла «тяжелая артиллерия» ультиматума.

– Ну, неужели раз в год, ты не можешь это сделать хотя бы ради меня?! В общем так. Или мы на Пасху идем вместе, или никакого праздничного стола от меня не жди.

Маргарита никак не могла взять в толк, как из активного и любознательного воцерковляющегося Владимир превратился в пассивного прихожанина.

Как все замечательно и многообещающе начиналось! Совместные чтения акафистов, долгие монастырские всеночные бдения, многодневные паломничества… Но, когда Маргарита взялась за катехизацию крещаемых в их церкви, произошло нечто странное. У нее духовная жизнь забурлила, люди в храме стали ее узнавать, спрашивать совета. Даже Владыка на одном из праздников при всех вручил грамоту и большую богослужебную просфору. А Владимир почему-то сник и вообще перестал интересоваться духовными вопросами. Может так на него повлияло незапланированное рождение второго ребенка, а потом, почти сразу третьего? Или все его время «съедали» две работы, чтобы прокормить их многочисленное семейство? Прокорпев над компьютером в НИИ всю рабочую неделю, в выходные муж занимался репетиторством. Может, правда ему хотелось выспаться хотя бы раз в неделю, а не тащиться в храм ни свет, ни заря?

Поздним вечером в Великую субботу, супруги наконец-то вырвались из своей шумной квартиры в апрельскую прохладу, оставив малышей на попечение сына-первокурсника.

Ручьи, так весело журчавшие днем, к ночи стали подмерзать. Коричневые лужи тоже покрылись прозрачной корочкой. Но она казалась настолько тонкой, что напоминала скорее паутину, чем стекло. И, конечно, на замерзавших лужах уже невозможно было встать и попрыгать, чтобы услышать хруст растрескавшегося льда, как это делали их дети еще две недели назад. Воздух казался хрустально-прозрачным. Эффект дополняли яркие звезды, мерцающие на абсолютно безоблачном темном небосводе.

Те несколько человек, которые сидели в трамвае, похоже, тоже направлялись к Пасхальной заутрене. При каждом из них находилась корзина или ведерко с продуктами, приготовленными к освящению, от которых по всему трамваю растекался сладостный аромат цукат, ванили и домашним уютом.

В душе Маргарита ликовала. Наконец-то они вместе едут в храм! Каждой клеточкой естества она за это готова была славить Бога.

Мысли женщины перемешивались с давно заученными стихами из Пасхального канона. Так и хотелось встать и прямо сейчас посреди трамвая, медленно дребезжащего по опустевшему городу, запеть: «Христос воскресе!». Она знала, что в их храме «Христос воскресе» сегодня воспоют не только на славянском и греческом, но еще на еврейском, английском и даже на башкирском языках. Женщина украдкой взглянула на мужа. Тот сидел, слегка сгорбившись и прислонившись к стеклу. Безучастно уставившись в окошко, он вообще вряд ли замечал где едет. Что творилось в его душе? О чем он помышлял?

Когда супруги подошли к церкви, зайти внутрь оказалось достаточно проблематично. Поэтому в ожидании крестного хода они остались снаружи. Маргарита, как знаток что и когда сейчас будет происходить, специально выбрала место справа от храма, чтобы, когда из дверей двинется процессия, присоединиться к ней в самом начале. А затем, в первых рядах вместе со священством и хором без проблем войти в храм.

Время от времени группам людей удавалось, как следует поднажав, прорваться внутрь собора. «Ух!» – и несколько человек в притворе. «Ух!», и вот они уже у солеи слушают, как перед Плащаницей Спасителя один из прихожан мерно читал «Апостол». «Ух!» и, так не поняв, куда же ставить свечи, если все подсвечники убраны, та же кучка людей вылетала наружу в ожидании самого главного (как им казалось) Пасхального действа – крестного хода. «Ух!» и повторялась та же самая история с другой партией людей.

Маргарита мечтала, что когда-нибудь на Пасху и ее муж посреди храма прочтет «Апостол» в ожидании, когда Плащаницу занесут в алтарь и тихонько запоют «Воскресение Твое, Христе Спасе…»

Размышления женщины прервало обращение к ее мужу какого-то парня.

– Послушай, – без всяких обиняков начал тот, – второй год уже сюда прихожу и всякий раз море народу. В чем прикол пройти 50 метров со свечкой?

От парня неслабо тащило колбасой и свежим винным перегаром. Возможно он «отметился» только что и прямо здесь.

– М-м-м…, – задумался Владимир.

От подобного невежества все катехизаторское естество Маргариты просто взбунтовалось.