Главный финансист Третьего рейха. Признания старого лиса. 1923-1948

Чтобы достичь полного взаимопонимания с партией ввиду роста числа посягательств на еврейские фирмы, я предложил провести дискуссию по данному вопросу заинтересованным министрам, а также представителю партии. Дискуссия состоялась в большом зале заседаний министерства экономики в присутствии нескольких министров и гауляйтера Вагнера (Мюнхен), представлявшего партию вместе со многими другими ее членами, а также государственных чиновников. Зал был забит людьми до отказа. Лишь только я припомнил во время суда надо мной в Людвигсбурге подробности этой сессии, как один из моих бывших сотрудников выступил под присягой со следующим заявлением:

«В своих бесконечных, крайне язвительных замечаниях доктор Шахт постоянно использовал в отношении партии выражение «варварская», так что министр внутренних дел Фрик выступил с протестом против чересчур резкой манеры доктора Шахта выражаться. Заседание длилось почти два часа. Позиция доктора Шахта была настолько агрессивной, что — помимо осторожных возражений со стороны Фрика — никто не набрался смелости выступить против него. Наконец произошел инцидент, о котором у меня до сих пор остались живые воспоминания и который снова пролил яркий свет на отношение доктора Шахта к партии. Один из молодых чиновников, представившийся сотрудником министерства пропаганды, ввязался в спор с доктором Шахтом напрямую. Он привел случай, когда Шахт публично защищал одного из своих штатных сотрудников, которого отругала партийная газета за сделку с еврейским торговцем. Он охарактеризовал поведение доктора Шахта как неуместное. Любые разногласия по еврейскому вопросу между правительством и партией должны разрешаться между ними самими, а не выставляться публике в такой манере. Доктор Шахт позволил ему высказаться, а затем обрушился на него со всей страстью. Он, Шахт, публично заступился за своего подчиненного, который подвергся прямым нападкам со стороны партии, и будет продолжать поступать так впредь. Он будет защищать своих сотрудников. Действия партии в упомянутом случае, по его словам, были подлыми, варварскими и постыдными. Каждое яростно произнесенное слово пронеслось эхом по всему залу, где царила мертвая тишина».

Один мой крещеный друг-еврей рассказывал мне, что антисемитизм основан на том, что христиане не могут простить евреям распятия Спасителя. Этот взгляд представляется мне крайне наивным. Христиане не питают неприязни к другим религиям. По-моему, есть единственный фактор, который делает евреев непопулярными. Это отнюдь не религиозная антитеза. Скорее, это то, что благодаря своим способностям еврей, где бы он ни жил в нееврейской среде обитания, стремится внедряться в интеллектуальную и культурную элиту этого сообщества. Даже в Германии процент евреев, которые стали рабочими или ремесленниками, крайне мал. Никто не был против свободы действий евреев в торговле и промышленном производстве. Но когда в юридической и медицинской профессиях оказывается необычно высокий процент евреев, когда большинством театров, прессой, филармониями руководят евреи, тогда это выглядит вторжением чуждого элемента в духовную жизнь коренной нации. Все вышеупомянутые профессии осуществляют цивилизаторское влияние. А цивилизация в исторической перспективе коренится в религии. За исключением недавно образованного государства Израиль нет другого государства, которое опирается на иудейскую религию. Поэтому нация, цивилизованность которой коренится в христианстве, стремится сохранить христианство как основу цивилизации и воспрепятствовать чуждым элементам внедриться в свою культурную жизнь.

Как показывает история многих государств, пока евреи не осознают этот факт, они будут сталкиваться с трудностями.

Я утвердился в христианстве с юности без предрассудков и нетерпимости. Мои религиозные убеждения не менялись с семнадцати лет, когда я составил собственное мнение по этому вопросу. Несколько лет я придерживался точки зрения, что религия может обходиться без церкви. Поэтому, когда женился, решил, что могу пренебречь церковной церемонией. Лишь благодаря своему уважаемому учителю Гансу Дельбрюку я осознал свою ошибку.

Если мораль, право, справедливость и цивилизация возникают из религии, невозможно представить себе государство, которое не выражает свой религиозный характер в том или ином виде. В церкви может быть много недостатков, она может время от времени исправлять или менять свой внешний облик, но как сила и опора государства она необходима.

Общее религиозное исповедание важно для любого сообщества. Одно из наиболее коварных и вредных утверждений состоит в том, что религия — частное дело. Религия не может быть частным делом. Воплощенная в церкви, она образует фундамент каждого государства и каждой нации.