Главный финансист Третьего рейха. Признания старого лиса. 1923-1948

Предпринятый нами шаг вошел в прямое противоречие с традиционными правилами центральных банков. Возможно даже, впервые в экономической истории центральный банк преднамеренно отказался гарантировать кредит. Согласно традиционным представлениям, назначение центрального банка состоит в авансировании валютой в любое время и противодействии избыточному притоку валюты простым путем повышения учетных ставок. Но, как уже упоминалось, никакая дисконтная политика не в состоянии угнаться за девальвацией валюты.

Акция Имперского банка вызвала панику в деловом мире. Бурю, бушевавшую вокруг меня, можно сравнить с мощным ураганом. То, что какой-нибудь председатель Имперского банка посмеет прибегнуть к таким мерам, противоречило не только теории, всему деловому миру показался возмутительным короткий срок, в течение которого было невозможно успеть предпринять соответствующие контрмеры. Но сама кратковременность осуществления нашего плана была рассчитана на достижение желаемого результата.

Мне пришлось нанести молниеносный удар спекулянтам иностранной валютой и не оставить им времени выпутаться из своей дилеммы. Это был вопрос не материального, но в первую очередь морального воздействия. Людям раз и навсегда следовало дать понять, что Имперский банк воспользуется любыми средствами, чтобы обеспечить стабильность марки.

Если бы немецкое деловое сообщество оказало с самого начала достаточную поддержку новой валюте, 7 апреля 1924 года никогда бы не произошло. Теперь, однако, дела достигли того рубежа, когда нам пришлось пойти на риск пробы сил между спекулятивными интересами отдельных лиц и интересами всего немецкого народа. Я ни на миг не сомневался, что защита общих интересов обеспечит Имперскому банку поддержку народных масс.

Между тем «разрушитель немецкой промышленности» было наименее ругательным эпитетом, которым меня удостаивали. Один упрек, который я принял всерьез, заключался в том, что я поступал несправедливо по отношению к честным деловым людям. Мы начали нейтрализовать несправедливость в последующие дни и недели путем наиболее заботливого обращения со своими клиентами. Мы не уменьшили свой портфельный капитал, но сохранили его на прежнем уровне. Любая сумма денег, поступившая в Имперский банк от ценных бумаг с наступившим сроком платежа, использовалась для предоставления кредита нуждавшимся предприятиям. Поскольку Имперский банк контролировал почти четыреста предприятий и филиалов по всей стране, такая политика вскоре доказала свою состоятельность. Спекулянты, с другой стороны, не продлевали срока выплаты кредитов и не выдавали новые кредиты. Поэтому они были вынуждены прибегать к той же акции, какую я навязал им в конце ноября 1923 года, а именно передать свою припасенную иностранную валюту в Имперский банк в обмен на имперские марки.

Результаты этой акции были поразительно быстрыми и эффективными. Между 7 апреля и 3 июня 1924 года, то есть в течение пятидесяти семи дней, в немецкий Имперский банк было возвращено не менее 800 миллионов марок в иностранной валюте. С последних лет войны не представлялось возможности удовлетворять все запросы делового сообщества в иностранной валюте. Месяцами в инфляционный период нам удавалось удовлетворять лишь один

процент таких запросов. 3 июля Имперский банк смог впервые полностью удовлетворить запросы в иностранной валюте. И он сохранял способность делать это до тех пор, пока не утратил ее в результате финансового краха 1931 года. Но об этом позже.

За рубежом этот болезненный, но быстрый процесс оздоровления произвел поразительное впечатление. Он завершился до того, как вступили в силу решения комитета Дауэса. Возросло доверие к руководству Имперским банком не только в самой Германии, но особенно в других странах. Вторая волна инфляции в эти роковые месяцы могла бы нанести Германии почти непоправимый ущерб. По всей вероятности, это спровоцировало бы западных союзников осуществить значительно большее вмешательство и более широкий контроль над немецкой экономикой и финансами. Решительная акция Имперского банка и полное овладение им опасной ситуацией продемонстрировали всему миру, что Германия в состоянии восстановить свою позицию надежного финансового партнера. Наш международный кредитный рейтинг установился на удовлетворительном уровне. Репутация Германии как честного делового партнера была спасена.