Главный приз (СИ)

— Тогда доплатить придётся. Ехать далеко, а мне ещё назад возвращаться. Пустым-то разъезжать…

— Ладно, поехали. — Настя обречённо кивнула, и пробормотала под нос: — Хапуги.

Сжавшись на заднем сиденье, она глядела в сжатые на коленях руки с бесполезным маникюром. Водитель, желавший поговорить, только раз взглянул в её мрачное лицо, и отвернулся.

Потом она вскинулась на месте, глядя на освещённую редкими фонарями незнакомую дорогу:

— Где это мы едем? Мне не туда!

— А там дорога перекрыта. Чинят. — Не оборачиваясь, ответил водитель.

Настя заёрзала на сиденье. Потом что-то тихо чмокнуло, и машина затряслась. Водитель выругался, выруливая на обочину.

Она выбралась вслед за ним и увидела его спину в старенькой куртке военного образца, наполовину погрузившуюся под капот. Из-под капота доносились всякие слова. В отчаянии Настя затопталась на месте, озирая придорожные кусты.

Прошуршав по полотну дороги, взвизгнули шины, и рядом встал тёмно-серый корвет. Театральным жестом протянув руки, её новый знакомый выпал из дверцы и, сделав несколько шагов по асфальту, опустился на колени.

— Настенька!

Она ойкнула, отшатнулась к грязной дверце такси.

Он подполз ближе, царапая коленками и смешно протянув руки.

— Настенька, я понял! Вы увидели это фото! Это моя сестра. Любимая и единственная сестра с племянниками. Больше у меня никого нет в этой жизни. Я один, совсем один. Простите меня за эту ошибку.

— Ну что вы, — пробормотала Настя. Её стало мучительно стыдно. Пожилой водитель обернулся, вытирая руки тряпкой и улыбаясь сизыми старческими губами.

Глава 12

Лифт не работал. В его бесстыдно распахнутом нутре ковырялся техник в зелёном комбинезоне. Ещё парочка техников возилась в шахте лифта. Оттуда неслись всякие слова. Вверх по лестнице брели офисные работники, уныло взбираясь на свои этажи.

Базиль Фёдорович поглядел в пасть лифта. Из шахты донеслось изысканное словцо, и об пол кабины звякнули беззубой пастью новенькие пассатижи.

— А ещё хотят повысить арендную плату, — Ксения Леопольдовна взмахнула портфелем с документами. Она поднималась по лестнице впереди шефа, решительно стуча каблуками. — А у самих здание разваливается. Того гляди, на голову рухнет.

— Рухнет, — отозвался шеф.

— В том квартале цены подняли, теперь опять. Как с цепи сорвались.

— Сорвались, — директор машинально передвигался по ступенькам. Перед глазами стояло дивное зрелище — Мари в кружевном лифчике. Ох, уж эти журналистки. «Это не лифчик, это бюстье»…

На площадке этажа, который занимала фирма, торгующая коммуникаторами, они остановились перевести дух. В глубине холла торчала непременная пальма в кадке, и висел красочный портрет гения коммуникативной мысли Фоки Малковича.

У офисной двери фирмы «Киммерия» торчал неопрятный субъект. На груди труженика виртуальной мысли болтался шнур в металлизированной оплётке. К шнуру был прицеплен кусок старинной материнской платы, залитый в овал прозрачного пластика. Комбинезон грубой ткани, потёртый на животе и на два размера больше габаритов обладателя, отвисал на тощих коленках.

Специалист с чемоданчиком и надписью на спине: «КоммСервис», обогнул субъекта и прошёл в дверь.

Сисадмин проводил специалиста мрачным взглядом и отвернулся. На небритом лице выразилась безмерная тоска.

— А у нас ведь система полетела, — доложила Ксения, явно цитируя чьи-то слова. — Рухнул весь софт. Упал. Напрочь рухнул.

— Вызовите специалиста, — отозвался ничуть не огорчённый Базиль Фёдорович.

Они поднялись к себе на этаж. Ксения деловито шлёпнула портфельчиком об стол, а директор, застыв у вешалки с курткой в руках, зажмурился, вспоминая полёт кружевного лифчика на люстру. Ажурная тряпочка зацепилась за рожок и долго покачивалась, создавая в спальне диковинную цветную тень.

— Господин директор, нам нужно поговорить.

Ксения пискнула, маленькое зеркальце выскочило из её пальцев и покатилось по столу. В дверях нарисовался один из викингов.

— Господин директор занят!

— Ничего, у меня есть одна минутка, — отозвался очнувшийся от грёз Базиль Фёдорович.

Весь день его рвали на части бесконечными вопросами, и он никак не мог поговорить со своей службой охраны.

Блондин прошёл вслед за директором в кабинет, устроился на стуле и уставился на Базиля Фёдоровича прозрачными глазами.

— Прошу вас, — сухо сказал директор. Следовало дать понять этим дорогим во всех смыслах людям, что он недоволен их работой.

— Мы сообщили вам о нештатной ситуации, — сказал викинг.

— И что же?

— Мы обязаны доложить о проникновении в лабораторию с целью хищения.

— О проникновении в лабораторию?

— Минувшей ночью, в три часа двадцать три минуты десять секунд по местному времени, в здание фирмы вошёл охранник господин Фоскарелли. Он поднялся на этаж, где размещается лаборатория. В ту ночь дежурил охранник Кисин. Фоскарелли не застал его на рабочем месте, поскольку тот находился в мужском туалете. У Кисина случилось острое расстройство желудка. Фоскарелли прошёл в туалет, они с Кисиным поговорили, и Фоскарелли отправился на пост, оставив напарника в кабинке.