Главный противник. Тайная история последних лет противостояния ЦРУ и КГБ

В тот самый момент, когда один из его работников будет двигаться по улицам Москвы к месту встречи с самым ценным агентом ЦРУ, Гербер будет наблюдать за практическими занятиями молодых стажеров ЦРУ, проводящих учебные операции на улицах Вашингтона. Лучше уделить больше внимания оперативной подготовке молодых работников, думал он, чем тратить время на шлифовку деталей операций, которые он уже не может контролировать. Гербер приказал себе успокоиться и заняться текущими делами.

Это были не совсем обычные практические занятия. Как и курс обучения в знаменитой военно-морской школе летчиков-истребителей «Топ ган», курс ЦРУ по «внутренним операциям» был самой сложной программой из тех, что были разработаны ЦРУ. Ее проходили только специально отобранные, «элитные», оперативные работники, готовившиеся для работы в Москве, Варшаве, Праге и других столицах советской империи. Считалось, что в этих загранточках их ожидала самая трудная работа из всего, чем занималось ЦРУ. Большая физическая и психологическая нагрузка, связанная с постоянной слежкой, угрозой провала и ареста, — все это означало, что «внутренняя работа» была уделом молодых разведчиков.

После долгих поисков тактики противодействия плотной слежке московского КГБ Управление решило направлять в Москву некоторое количество молодых работников, «не засвеченных» во время предыдущих командировок. Поскольку делалась ставка на «необстрелянных» новичков, предъявлялись повышенные требования к их профессиональной подготовке в рамках курса «внутренних операций», или ВО. Необходимо было создать молодым сотрудникам условия, максимально приближенные к реальности. И при этом учитывать, что большинство из них никогда не встречались с враждебным противодействием, не говоря уже о профессиональных охотниках за шпионами из Второго и Седьмого главных управлений КГБ.

Руководителем программы ВО был имевший большой опыт работы по советским объектам, «крутой» бывший морской пехотинец Джек Платт. Его шестинедельный курс предусматривал игру по «московским правилам». Молодые разведчики должны были в условиях Вашингтона передавать сообщения «агентам» и получать от них документы, находясь под наблюдением, которое вели за ними бригады работников ФБР, выступавшие в роли вражеской контрразведки. Агенты ФБР действовали жестко, потому что это помогало им самим готовиться к слежке за настоящими советскими шпионами. И все же наиболее хорошо подготовленные работники ЦРУ могли «переиграть» ФБР, часто за счет применения современной электронной техники, такой как быстродействующие радиопередатчики, позволявшие им передавать сообщения без вступления с агентом в личный контакт.

Но у ФБР тоже были наготове сюрпризы. Порой стажеры, иногда вместе с женами, выходили на операцию, представлявшуюся им рутинной, но попадали в засаду. Жесткий арест, который проводили работники ФБР под предлогом подозрения в торговле наркотиками, выглядел очень правдоподобно и, на первый взгляд, не имел ничего общего с курсом «внутренних операций». После нескольких часов допросов только самые волевые стажеры ЦРУ могли скрыть свою связь с Управлением. Другие чаще всего пытались выкрутиться с помощью ссылок на то, что тут произошла какая-то страшная ошибка. «Послушайте, я стоял на том пустынном перекрестке с женщиной, которая, кстати, является моей женой, не потому, что я занимаюсь торговлей наркотиками — это было частью практических занятий ЦРУ».

В тот вечер Гербер пригласил на ужин Джима Олсона, с которым когда-то работал в Москве. После трапезы оба собирались поехать на практические занятия с молодыми работниками. Олсон, руководивший «внутренними операциями» по Советскому Союзу, приобрел в Москве очень хороший опыт и теперь был одним из самых доверенных помощников Гербера. Однако когда Олсон пришел на квартиру к Герберу, он принес ошеломляющую новость: в Москве арестован Пол Стомбау[5]

.

Это был удар в солнечное сплетение. Гербер мгновенно понял, что означает арест Стомбау: самый ценный за последние 25 лет агент ЦРУ арестован КГБ — Адольф Толкачёв, агент под кодовым обозначением «GT-Vanquish»[6], ценность которого в буквальном смысле слова равнялась миллиарду долларов и с которым должен был встретиться Стомбау, провалился.

Обычно при успешном проведении операции в Москве, когда удавалось уйти от слежки КГБ, Лэнгли узнавало об этом лишь на следующее утро. Чтобы не дать КГБ возможности понять, что имела место важная операция, разведчики после важных вечерних мероприятий просто пропадали из вида и появлялись на работе в посольстве только следующим утром. Таким образом, только придя на работу на следующий день, разведчик мог подробно информировать свое руководство о проведенной операции, пока расшифровывалась магнитная запись его беседы с агентом.