Главный шлюз

– Это тебя спрендлером поджарили, – пояснил седой. – Ты парень здоровый, и они, чтобы не иметь проблем, всадили тебе заряд в спину. Тут так принято.

– Понятно. Что тут еще принято?

– Если тебя в городе ни разу не брали, скоро подгонят бесплатного лоера. Толку от него, конечно, немного, но по крайней мере будет компашка для встречи с быком.

– Бык – это кто?

– Экспресс-обвинитель. Ты, похоже, ни в чем серьезном не замечен, никого не замочил, иначе бы в холодную кинули – одиночку для особых. Поэтому и экспресс, чтобы не затягивать из-за мелочовки.

Лязгнули магнитные замки, и дверь в камеру распахнулась. В проеме возник полицейский – один из тех, что проверяли у него удостоверение.

– Эй, ты! – полицейский указал на Брейна пальцем. – Давай на выход!

Брейн поднялся и шагнул к выходу, заставив попятиться полицейского и стоявшего позади него надзирателя с шоковой дубинкой наготове. Помимо того что арестант был ростом с суперколвера, выражение его лица было куда красноречивее любых слов.

– Стой! Протяни руки! – потребовал полицейский с безопасного расстояния, и Брейн подставил руки для магнитных наручников.

– Все, пошел вперед по коридору! – почти прокричал полицейский, и Брейн видел, что бедняга трусит.

– Ни в чем не сознавайся, парень! Не верь обещаниям лоера! – успел прокричать из камеры седой, после чего дверь захлопнулась.

Он двинулся по коридору, поглядывая на двери камер и каких-то служебных помещений – явно не офисов. Возле одной из дверей Брейну приказали остановиться, потом завели в помещение, и он увидел типичную допросную с массивным привинченным к полу столом и так же закрепленным стулом в виде трона с подлокотниками, оснащенными захватами для рук.

– Садись, – приказал полицейский, и Брейн послушно опустился на указанное место.

В открытую дверь допросной вошел какой-то гражданский в щегольском по местным меркам костюме с накладными карманами. Это был темноволосый канзас с голубыми глазами и размытым взглядом. Канзас держал в руке дорогой портфель из новомодной поляризационной шангры, появившейся на рынке лишь пару месяцев назад.

Брейн уже понял, что это и есть его лоер, о котором предупреждали в камере. Очевидно, его мало заботила судьба арестанта, интересы которого он должен был представлять, поскольку лоер то и дело посматривал на часы, поправляя дорогой браслет. А если забывал о часах, принимался рассматривать свои ногти, оценивая качество маникюра.

Наконец появился «бык», седоватый гоберли с лишним весом и кустистыми бровями, придававшими ему особенно суровый и неприступный вид.

– Ваша честь, давайте поскорее, у меня билеты на шоу, – сказал лоер.

– Да не вопрос. Чего у тебя?

– Мы с моим подопечным посовещались и решили все признать в обмен на снижение срока, – отбарабанил лоер, так и не взглянув на Брейна.

– Ты бы хоть в материалы заглянул, Рубенс, совсем обленился, – сердито заметил следователь.

– А что, есть материалы? – удивился лоер.

– Прикинь, да? Я сам в шоке.

С этими словами «бык» шлепнул на стол тонкую папку.

– И чего там?

– Я тоже не знаю, не успел посмотреть. Но скорее всего, кого-то ограбил, вон какая у него рожа разбойничья. Ты только посмотри.

– Ой, я даже смотреть не хочу, мне еще на шоу нужно успеть. Так что, ваша честь, принимаете наше признание?

– В чем? Ты что натворил, бандюга? – спросил обвинитель у Брейна.

– Ничего, – ответил тот.

– За ничего на кичу не бросают.

– Меня остановили для проверки документов и ударили в спину парализатором. Очнулся уже здесь.

– Боец, ты же говорил, он ничего не помнит! – возмутился обвинитель и хлопнул ладонью по столу.

– Дык, ваша честь, он и не должен был! – стал оправдываться полицейский. – Филтер его мазанул максимальным разрядом в девятьсот бар, а он даже не обосрался.

– Что ж вы в моем присутствии такие вещи обсуждаете? – усмехнулся Брейн, чтобы разозлить этих провокаторов. Ему требовалось больше информации о том, что здесь происходит и в каком качестве его собираются использовать.

– А почему нам не обсуждать при тебе рабочие моменты? – насупился «бык». – Может, ты нам угрожать решил, а?

– Да-да, ваша честь, он с самого начала борзым показался, потому мы его и того…

– Заткнись, – приказал обвинитель.

– Так что там в материалах? – напомнил лоер, которого эти ненужные перепалки всегда очень утомляли, ведь он терял свое драгоценное, хорошо оплачиваемое время.

– Он украл деньги у очень уважаемого гражданина.

– У кого?

– У Джонатана Ганетти.

– Это… у Джона Резака, что ли?

– У него самого.

Лоер вдруг закашлялся и, достав платок, промокнул выступивший на лбу пот.

– Ваша честь, но я же здесь совершенно ни при чем… Я… Меня назначили, а про господина Ганетти я ни разу плохого слова не сказал.

Брейн вздохнул. По всему выходило, что бандит-риелтор его подставил. Возможно, бандита рассердило то, как Брейн ломал цену, а может, здесь так принято поступать, и подобная процедура ожидала его независимо от того, сколько бы он согласился заплатить.

– Хватит ныть, – оборвал лоера обвинитель. – Потерпевший гражданин собирается заключить мировую.

– Мировую? Правда? – обрадовался лоер. – Так мы согласны!