Главный шлюз

– Здорово. Только тебе такой способ не подойдет.

– Почему?

– Потому, что, если ты ее повредишь, а ты ее повредишь, тебе никаких денег не хватит, чтобы ее потом восстановить.

– Думаешь, дорого будет?

– Думаю, да. Переписка с поставщиками, оплата технической экспертизы, вызов дизайнера, утряска с авторскими правами на изменение комплектации.

– Ну ты и насчитал, Томас, – покачал головой Чаки. – Я хоть и половины не понял, но чую: бабки немереные получаются.

Сделав такой вывод, Чаки окончательно сник, да так, что автопилот, считав состояние водителя, забрал у него управление и снизил и без того невысокую скорость.

– Ладно, не переживай, найдем мы способ, как вытащить твою Фиби – чисто и без повреждений.

– Правда?! – воскликнул Чаки, и Брейну стало немного жаль бандита.

– Правда. Рули давай.

– Ага, рулю.

Чаки вернул себе управление, ремонтная зона закончилась, и он свернул направо.

– Прокачу тебя через район хаундов. Мы когда-то с ними жестко воевали, но сейчас отношения хорошие. Можно даже сказать, мы реально закорешились через несколько совместных дел. А как ты все провернуть хочешь, Томас? Хоть намекни.

– Взломаю управление, и все. Будет твоя красотка хорошо выглядеть, но в полной отключке.

– Эй, но как же…

– Не боись, после того, как ты ее выкупишь, но лучше не сам, а через подставное лицо, мы ее снова запустим, и будет функционировать как надо.

– Ну ты реально крут, Томас! Даже жалко, что…

Не договорив, Чаки осекся, понимая, что начинает выбалтывать важную информацию. За такое в команде Резака разговор был короткий.

– Жалко, что зачистят? – усмехнулся Брейн. – Не дергайся так, Чаки, мне это почти прямо сказали, и не кто-нибудь, а сам Джон Резак.

– И чего же ты тогда согласился?

– Вариантов не было. Ты же знаешь, как он вопрос ставить умеет.

– Это да, умеет, – вздохнул Чаки и притормозил, пропуская выезжавшую на шоссе колонну из загруженных смолой цистерн «ХП Герман Штюбинг».

46

Лейтенант Гайер сидел возле водителя – приземистого субъекта второго периода адаптации в формате гоберли – и поглядывал на ситуационный экран планшета, где на карте красными метками отмечались все цистерны, которые ему доверили. Всего двадцать семь бортов.

Это было его первое задание в новом, третьем периоде, который неожиданно для него начался раньше запланированного срока. А причиной ускорения оказались те самые капсулы, которые он получил от своего бывшего начальника – капитана судна-лидера.

Обстановка тогда складывалась очень сложная, а его пост при аварийной ситуации и в условиях нападения находился в рубке зенитной артустановки. Хотя она была не такой мощной, как пушки на барже в секторе прикрытия, в бою могли пригодиться любые средства. Поэтому-то, чтобы иметь на борту лишнего стрелка, начальник и выдал своему помощнику эти дорогие, получаемые под роспись капсулы. Лейтенант это понимал, но ему хотелось думать, что начальник высоко ценил его лично и потому не поскупился.

Как бы там ни было, по прибытии на терминал лейтенанта сняли с судна и отправили на комиссию, где решили, что, раз уж чрезвычайно дорогое средство уже применено и дало неплохие результаты, досрочный переход следует поддержать.

Лейтенанта накормили еще какими-то пилюлями и поместили в барокамеру на двое суток, а когда он после этого проснулся, то первое время не мог понять, что с ним. Мир вокруг него стал каким-то более ярким, шумным, пахнущим настолько разнообразно, что лейтенант поначалу то и дело чихал. Он, конечно, понимал, что это признаки перехода, поскольку проштудировал все необходимые инструкции, и по нескольку раз. Однако теория не шла ни в какое сравнение с тем, что он ощущал в реальности.

Спустя еще пару суток он получил новое назначение, и теперь на нем лежала очень ответственная работа – развозить по местам закачки спецсредства, которые для местных властей назывались грунтовым деактиватором, а на самом деле перестраивали микроклимат таким образом, чтобы на территориях, где оно вносилось, не хотелось скалиться никому, кроме хебе – «каменного народа».

Частые простуды, расстройства пищеварительной системы, стрессовое состояние без видимых предпосылок – это был лишь небольшой перечень причин, по которым аборигенные нации не смогли бы ужиться на обработанных территориях. Но это касалось только незаселенных участков, а там, где местные давно прижились, предполагалось применять средства, подавляющие репродуктивные функции, или растворять в питьевой воде спецпрепараты, которые запускали процессы наркотической зависимости даже без первоначального употребления наркотиков. Впрочем, этап применения этих средств пока не наступил.

Через два десятка километров потянулись пустоши, образованные в результате не слишком аккуратной деятельности промышленных компаний. Теперь они переехали поближе к городу, чтобы экономить на логистике, а брошенные территории оставались голыми – растения с трудом приживались на измученной земле.