Главный выбор

Итак, духовная основа нашего бытия – Свет жизни, о котором сам Иисус сказал: «Я пришел, чтобы вы имели свет жизни» (Иоан. 8, 12), – откуда же он исходит? Оказывается – из внутреннего мира человека! Изнутри нас самих исходит этот Свет: «Царствие Божие внутри [или по-церковнославянски: «внутрь»] вас есть» (Лук. 17,21). Но для того, чтобы этот Свет излучался, исходил от нашей духовной сущности, мы должны поддерживать связь и единение с Источником Света. А этот Источник – Сам Господь Бог:

…Ибо у Тебя источник жизни; во свете Твоем мы видим свет.

(Пс. 35,10)

Постараемся же вдуматься в сказанное Иисусом:

…Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло…

(Матф. 6,22)

Какое око здесь подразумевается – внутреннее или внешнее? Физическое зрение, которым мы воспринимаем внешний мир, – или же умо-зрение, силой которого мы постигаем духовную реальность? Несомненно, второе – внутреннее око! И когда оно станет чисто, то и все вокруг нас засияет. Ибо тогда из нашего внутреннего Храма будет исходить свет – и озарять все вокруг!

…Итак, мы всматриваемся и выбираем: какому же господину будем служить? -

Никто не может служить двум господам…

(Матф. 6,24)

Здесь приводится пример из обыденной жизни того времени: часто ли раб служил двум господам? Нет, только одному. А если он все же, по какой-то особой причине, вынужден был служить двум? Тогда сбывалось сказанное:

…Или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне.

(Матф. 6,24)

Служение маммоне, то есть собственной выгоде, корысти, начинается с внутреннего решения, с того мировоззрения, которое человек выбирает. Чему человек покоряет себя, тому он и раб, говорит апостол Петр (II Петр. 2, 19). В наше время мы видим очень и очень многих людей, которые служат маммоне: большинство – безрезультатно, некоторые – успешно. Однако наиболее существенно само направление желаний и исканий человека. Поскольку, как мы уже упомянули, имя Маммон носило на Ближнем Востоке божество богатства, сопоставление двух служений вполне обоснованно. В этом контексте служение маммоне приравнивается к идолопоклонству и отступлению от Господа.

Чем же отличается служение Богу от служения маммоне? У служителя маммоны весь интерес во внешнем. Почему во внешнем? Потому что человек в этом случае служит своему эгоизму. А эгоизм, вообще-то говоря, является завесой, оболочкой, скорлупой, скрывающей от человека Истину. Стремления себялюбца направлены на материальные приобретения и прославление себя самого. Поэтому главный смысл бытия для такого человека «лежит вовне». А если он и обращается к духовному миру, то опять-таки лишь с целью почерпнуть оттуда что-либо, пригодное для служения себе…

А как поступает служащий Богу? Он отнюдь не «изымает» себя из окружающего материального мира, но для него центр служения и главное в жизни находится в сфере духа, который, как он ясно осознает, от Бога исходит и Ему принадлежит. И все внешние действия он направляет так, чтобы посредством их служить Богу.

А как же Ему служить? Мы читаем в Евангелии, как призван был раб служить своему господину:

Кто из вас, имея раба пашущего или пасущего, по возвращении его с поля, скажет ему: пойди скорее, садись за стол?

Напротив, не скажет ли ему: приготовь мне поужинать и, подпоясавшись, служи мне, пока буду есть и пить, и потом ешь и пей сам?

(Лук. 17,7–8)

Птицы и лилии

Итак, что же такое, в символическом смысле, «быть рабом Господним»? Это означает полностью посвящать свои силы, свое время, свою душу, свои чувства Господу, а главное – покорять Ему свою волю.

Как описывается это служение в Писании, из которого, по словам Иисуса, «ни одна йота и ни одна черта не прейдет» (Матф. 5,18)? -

…И люби Господа, Бога твоего, всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими.

(Втор. 6, 5)

– или (согласно другой интерпретации) «всей возможностью», «всем имуществом твоим». Когда любишь Господа всем сердцем (а любовь к ближнему – обязательное проявление любви к Богу), то остается ли место для любви к корысти? Если любишь Его всей душой и служишь всецело Ему, – разве сохраняется при этом возможность иного служения?