Глаз ночи

По залу, как ветерок по траве, пронесся легкий шепоток: в клубе появился знаменитый модельер Стаканский со своим сердечным другом балетным танцовщиком Ильхановым.

Ильханов, маленький и грациозный как эльф, шел легкой танцующей походкой в развевающихся бледно-зеленых шелках и с выкрашенными в тон одежде волосами.

Стаканский, толстый и одышливый, обнимал его за талию и бросал по сторонам надменные горделивые взгляды. Его сразу стало много: он громко поучал окружающих — Костика Француженку учил, как правильно держать кальян, арт-директору клуба Брокгаузу выговаривал за то, что танцпол подсвечен недопустимо ярким, режущим глаз сочетанием цветов, официанта песочил за то, что тот слишком долго не появлялся и принес абсент в слишком высоком стакане…

Венечка хотел было обсудить ужасное поведение модельера с Бобби, но вдруг он увидел в дальнем углу клуба того самого блондина, которым интересовался Зарудный, — зализанные соломенные волосы, пушистые светлые усы, узкие модные очки без оправы… Блондин, как и все в этом сезоне, пил абсент и вполголоса разговаривал с абсолютно невзрачной личностью — короткая темная стрижка, косые бачки, злые темные усики и настороженный взгляд.

Венечка выхватил из кармана мобильный телефон, как герои боевиков выхватывают пистолет, и набрал номер Зарудного.

— Артем Николаевич, — негромко проговорил он, — это Веня. Я в «Голубом сале».

— Очень рад за тебя, — саркастически ответил Зарудный, — и почему ты так торопишься сообщить мне об этом?

— Потому что здесь тот человек, который вас интересовал. Блондин из бара. Ну тот, который говорил об изумруде.

— Не ори! — прикрикнул на него Зарудный. — Незачем весь ваш голубой гадюшник посвящать в мои дела! Я все понял. Буду через двадцать минут. Или своих людей пришлю. Не спускай с него глаз!

Кожаный Бобби вынул изо рта мундштук кальяна и всем телом развернулся к Венечке.

— Ты, подонок! — неожиданно высоким голосом вскрикнул он, схватив Веню за лацканы пиджака. — С кем это ты любезничаешь по телефону прямо на моих глазах?

Он мне еще предлагает ехать в Амстердам!

Да я с тобой и в Жмеринку не поеду! Грязный развратный ублюдок!

Окружающая общественность с интересом прислушивалась к разгорающемуся скандалу. Венечка нервно сглотнул, погладил Бобби по волосатой руке и торопливо зашептал:

— Душа моя, не горячись! Это всего лишь деловой разговор! Нам же всем надо как-то зарабатывать деньги! Ты вот «пылью» приторговываешь, а у меня свои дела!

— Врешь! — проговорил Бобби, понемногу успокаиваясь. — Я видел, какое у тебя было увлеченное лицо. Это явно был твой любовник! И что у тебя за дела? Явно какой-то криминал! Нет чтобы заниматься чем-нибудь приличным, как все порядочные люди…

— «Пылью», например, — вставил Венечка.

— Например, «пылью», — кивнул Бобби.

Венечка перевел дыхание и оглянулся на дальний угол зала, где видел только что блондина, но того уже не было. Исчез, как утренний туман, пока Венечка препирался с Бобби.

Венечка чертыхнулся и с трудом встал с низенького восточного дивана. Собеседник блондина — худое костлявое лицо, косые бачки, бандитские усики — сидел за столиком в одиночестве, допивая свой коктейль.

Хоть бы его не упустить, он может навести на след блондина, да, может, и сам блондин еще вернется…

Венечка женственной походкой двинулся через зал. Бобби, онемевший от наглой измены, изумленно уставился ему вслед.

Подойдя к дальнему столику, Венечка картинно поклонился и протянул незнакомцу узкую ухоженную руку:

— Вениамин. Мы с вами, кажется, где-то уже встречались?

— Отвали, педик, — коротко и доброжелательно ответил усатый.

— Что за выражения, душа моя! — искренне обиделся на незнакомца Венечка. — Судя по тому, что вы посетили это заведение, вы тоже не совсем мать Тереза.

Сзади пол взволнованно задрожал под тяжелой поступью кожаного Бобби.

— Нет, ты послушай, — стервенея, проговорил он, схватив Венечку за плечо. — Ты все-таки совсем сбрендил? У тебя что — крыша поехала? Ты, грязный голубой ублюдок!

— Вот видите, — усмехнулся усатый незнакомец, — ваш друг тоже недоволен. Может быть, вы с ним как-нибудь сами разберетесь, а меня избавите от своего присутствия?

— А ты, плесень помойная, гниль болотная, вообще заткнись! — рявкнул Бобби, нагнувшись к усатому и нацелившись толстым волосатым пальцем ему в переносицу. — Ты вообще что здесь делаешь, ошибка природы, натурал проклятый?

С двух сторон среди танцующих и обнимающихся в густом искусственном тумане пар уже пробирались клубные вышибалы.

Венечка затравленно оглянулся, и в это время в дверях клуба появился Миша Молоток, громила на службе Зарудного. С облегчением вздохнув, Веня потянул Бобби за кожаный рукав:

— Пойдем, пойдем отсюда, душа моя!

Это совершенно не то, что ты думаешь!

— Не то, не то, — недовольно бурчал Бобби, — ты уже совсем с катушек сошел, до натуралов докатился.

Венечка махнул Мише рукой, поравнялся с ним и, показав глазами на человека с усиками, прошептал:

— Сам блондин исчез. Но вот этот тип сидел с ним, наверняка может на него вывести.