Глаза дракона

Глаза Питера наполнились слезами благодарности. Я думаю, настоящая дружба всегда стоит благодарности – слишком часто мир подобен суровой пустыне, и похоже на чудо, что в нем все же вырастают цветы.

– Старина Бен! – шептал он снова и снова не в силах вымолвить что-то еще. – Старина Бен!

Впервые он подумал, что его план при всем кажущемся безумии имеет шанс на успех. Потом он подумал о записке. Бен рисковал жизнью, когда передавал ее. Он не был принцем и вполне мог быть казнен. Если бы Бесон или его шакалы обнаружили бумажку, они наверняка выяснили бы, кто ее подбросил, и путь старины Бена к плахе оказался бы очень коротким.

Поэтому Питер не колебался: скомкав записку большим и указательным пальцами, он съел ее.

70

Думаю, вы уже поняли, каким образом Питер намеревался бежать, потому что вам известно больше, чем Пейне. Но пришла пора рассказать об этом подробнее. Он хотел использовать нитки из салфеток, чтобы свить веревку. Я знаю, многие из вас рассмеются, услышав это.

Нитки из салфеток, чтобы спуститься с высоты трехсот футов!

 – скажут они. Или ты, сказочник, сошел с ума, или Питер!

Ничего подобного. Питер отлично знал высоту Иглы и понимал, что нельзя брать из каждой салфетки слишком много ниток. Какая-нибудь прачка может заметить это, сказать подруге, и так это дойдет до… Бесона Питер не боялся: тупой сторожевой пес.

Дойдет до Флегга.

Флегг убил его отца…

…и Флегг наблюдает за ним.

Конечно, Питер думал о многом: о затхлом запахе салфеток, о том, кто удаляет с них гербы, – один человек или новый для каждой партии. Но больше всего он думал о том, сколько ниток брать из каждой салфетки. Наконец задача была решена.

И все равно,

скажете вы, разве можно сплести из ниток веревку, достаточно прочную, чтобы выдержать сто семьдесят фунтов? Нет, похоже, ты шутишь!

Но те, кто так считает, забывают про кукольный дом… и про ткацкий станок в нем, такой маленький, что отлично мог ткать нитки из салфеток. Из него убрали нож для обрезки ткани, но все остальное осталось и работало.

Так кукольный дом, который еще много лет назад не понравился Флеггу, стал теперь единственной надеждой Питера на спасение.

71

Нужно быть более искусным рассказчиком, чем я, чтобы поведать о пяти годах, проведенных Питером на вершине Иглы. Он ел, спал, смотрел в окно на город; молился на ночь; видел сны о свободе. Летом в его камере было жарко, зимой холодно.

На вторую зиму он заболел гриппом и едва не умер.

Он лежал в жару под тонким одеялом, непрерывно кашляя. Сначала он боялся в бреду проговориться о веревке, спрятанной между двух неплотно уложенных камней в восточной стене «спальни». Когда лихорадка усилилась и ему стало хуже, веревка казалась уже ненужной. Он думал, что умирает.

Бесон и его подручные тоже так думали и ждали этого. Однажды ночью, когда за окном бушевала буря, Питеру в бреду явился Роланд. Принц был уверен, что отец пришел забрать его в Далекие Поля.

– Я готов, отец! – крикнул он. – Пошли!

– Еще рано, – ответил отец… или призрак… или кто бы то ни был. – Тебе еще многое нужно сделать.

– Отец! – закричал Питер изо всех сил, и тюремщики внизу замерли, уверенные, что дух короля Роланда явился, чтобы утащить их узника в ад. В ту ночь они больше не пили, а наутро один из них отправился в церковь, вновь обратился к вере и впоследствии даже стал священником. Его звали Корран, и я расскажу вам о нем в другой раз.

Питер на самом деле видел дух, но был ли то настоящий призрак его отца или он родился в его воспаленном воображении, не могу сказать.

Голос Питера стал тише; стражники больше ничего не слышали.

– Здесь так холодно… а мне жарко.

– Бедный мальчик, – промолвил отец. – Ты пережил тяжелые испытания, и это еще не конец. Но Деннис узнает…

– Что узнает? – спросил Питер. Его щеки горели, но лоб был бледным, как свечка.

– Узнает, куда ходит во сне лунатик, – прошептал отец и вдруг исчез.

Питер провалился в обморок, который перешел в крепкий сон, и во сне болезнь отступила. Юноша, который весь последний год делал по шестьдесят наклонов и сто приседаний по утрам, проснулся на следующее утро слишком слабым, чтобы сделать это… но он снова был здоров.

Бесон и его подчиненные были разочарованы, но с тех пор предпочитали не подходить к Питеру близко.

Это облегчило его работу. Но не намного.