Глаза Сатаны

Их окликнул одинокий голос, пригрозив оружием.

— Мы к Лало! Не вздумай стрелять, дурень! — Хуан незаметно поправил пистолет в седельной кобуре и кинжал. — Что у вас тут, что ты сторожишь?

— Слазь на землю! И без фокусов! Вы меня не видите, так что пристрелить вас мне раз плюнуть! Быстро!

— Пахо, слазим, — бросил Хуан негру. — Тут дело серьёзное. Лучше подчиниться, а там видно будет.

Они сошли с сёдел и голос из темноты проговорил:

— Оружие на землю! Мой человек его заберёт. И отойти на пять шагов на свободное место!

— Молодцы! — с угрюмым смешком произнёс Хуан, отошёл с негром в сторону, положив оружие.

— Свяжите руки друг другу, можно спереди! И не тяните!

Появился тёмный силуэт с мушкетом и мачете. Он придирчиво осмотрел путников, приближая своё лицо к их лицам.

— Что тут происходит? — спросил Хуан недовольно.

— Сеньор Лало сам всё скажет. Трогайтесь!

— Должен сказать, что ты достаточно хитёр, парень, — молвил Хуан. — Это Лало придумал такой порядок?

Страж не ответил, лишь слегка подтолкнул Хуана стволом мушкета.

Больше часа они медленно пробирались по узкой тропе в полном молчании. Наконец впереди засветились огни костров. Компания приближалась к лагерю.

— Что это за люди, Чико? — послышался голос Лало. Хуану показалось, что он звучал как-то властно, жёстко.

— Лало! Здорово ты тут устроил охрану! — воскликнул Хуан, выступил вперёд и протянул руки. — Может, прикажешь развязать нас?

— Дон Хуан? Господи! Неужели это вы? Развязать их! Простите, сеньор! Я никак не ожидал вас, да ещё с той стороны! Пройдите, садитесь! Пахо? Это ты? Привет, дружище!

Хуан удивился словоохотливости Лало. Он его не узнавал. Казалось, что этого метиса подменили. Но он спросил деловито:

— Что за строгости тут у тебя?

— Сюда бегут негры с плантаций, сеньор. Пришлось проверять их. Да и в связи с этим сюда могут заявиться искатели беглых. Нужны ли они нам? — Лало многозначительно смотрел на Хуана.

— Это дело достаточно опасное, Лало, — заметил Хуан.

— Вот потому и строгости, хозяин, я вынужден так поступать.

— Жаль, что темно, Лало. Хотелось бы поглядеть, как ты устроился тут.

— Завтра посмотрите, дон Хуан. Поужинайте, прошу вас. Вы наверняка голодны, хозяин.

Они ещё долго сидели у костра, неторопливо беседовали, пока усталость не заставила их отправиться спать.

— Да, Лало! Я не ошибся, предложив тебе эту долину! Здорово ты тут всё устраиваешь! Откуда столько скота? Где взял деньги на его закупку?

— Вы же дали мне их, сеньор!

Хуан посмотрел на метиса. Его ответ показался не очень убедительным. Уточнять не захотел.

— Сколько же у тебя тут народа собралось?

— Больше тридцати человек, сеньор, — ответил Лало с некоторой гордостью.

— Я решил, что скот разводить выгоднее. Дороги нет, а скот можно своим ходом гнать до места продажи.

— Значит, можно ожидать первой прибыли, когда стадо созреет?

— Надеюсь, хозяин, — довольно гордо отозвался Лало.

— То-то ты настаивал на собственных усилиях по выкупу из зависимости, — с улыбкой проговорил Хуан.

— А теперь это и вовсе стало возможным, дон Хуан.

— Возможным, но бесполезным, Лало.

— Как это? Почему, сеньор?

— Я уже выкупил тебя. Вот бумага об этом, — и Хуан протянул лист. — Тебе надо лишь поехать в город к нотариусу и заверить печатью и подписью.

Метис с интересом и удивлением уставился на лист. Читать он не умел, и понять, что написано в бумаге, он не мог. Посмотрел на Хуана пристально, немного недовольно, даже со страхом.

— Зачем вы беспокоились, хозяин? Это лишнее, сеньор! Я бы и сам мог.

— Просто я ехал мимо, Лало. Что стоило мне заехать к дону Рохелио? Мы с ним быстро оформили эту бумагу. Я завтра еду в город, можешь отправиться со мной. Вместе нам легче будет закончить дело.

— Спасибо, дон Хуан! Вы очень добры! Я этого никогда не забуду. Вы столько для меня сделали! Как мне отплатить вам за всё это?

— Посмотрим, что можно сделать, Лало. Но это будет не скоро. Пока работай, налаживай хозяйство и богатей. Потом рассчитаемся.

В городе Хуан отпустил Лало, вручив ему оформленную бумагу. Он спешил к хижине доньи Корнелии, к балаболке Мире. Вспоминая об этой девчонке, Хуан не мог сдержать улыбки на губах.

Но сначала он зашёл к цирюльнику. Хотел предстать перед девчонкой выбритым, вычищенным и благоухающим, как того требовала Мира.

С довольной улыбкой, Хуан быстро шёл по улицам, углублялся в грязные и людные переулки бедноты. Его провожали алчные завистливые глаза.

Но что это? Он ещё издали увидел груду обгоревших останков хижины. Кругом теснились хижины соседей и люди с интересом наблюдали за ним, следя, как поведёт этот богатый сеньор.

К нему подошёл местный дурачок, сгорбленный, грязный и кривляющийся.

— Любуетесь, сеньор? Жарко горела чёртова хижина, ха-ха! Наконец-то Бог покарал это гнездо дьявола, ха-ха!

— Что ты гогочешь, падаль? Говори, что тут произошло? — Хуан побледнел, сердце гулко забилось у самого горла. — Они мертвы?

— Хи-хи! Мертвы? Только старая дьяволица, сеньор! Хи-хи! Я всё слышал!

— Даю золотой, если всё расскажешь, юродивый безумец! — Хуан показал в пальцах сверкающую монету.