Глаза Сфинкса

Наши размышления были прерваны приближающимся шумом. Невнятные разговоры, удивленные восклицания, хихиканье и даже перекличка — вверх по Большой галерее потекла первая волна туристов. Мы поспешили навстречу потным, полным любопытства и надежды лицам и, спотыкаясь, выбрались наружу на яркий утренний свет. Солнце уже палило, тяжелый предутренний туман был выпит светилом до последней капли. К нам тут же приблизился торговец папирусами со своим вечным «Welcome to Egypt!». Пока мы рассеянно перелистывали красочный альбом с классическими рисунками и мои глаза лениво скользили по картушам с нанесенными золотом знаками, в голове неотвязно мелькали мысли: иероглифы! Ни в одном из залов, ни в одной камере, ни в Большой галерее, ни в одном из коридоров не было ни единой надписи. Как фараон мог приказать возвести самое мощное сооружение на Земле и не похвалиться содеянным? Не увековечить собственное имя хотя бы крохотным иероглифом? Полное отсутствие надписей кажется просто извращением, анонимность сооружения явно не подходит к характеру заказчика постройки. Плиний писал: «…так создатели этого тщеславия безвестно ушли в прошлое». Тщеславие и безвестность несовместимы. Если фараон Хеопс страдал тщеславием, к тому же был тираном и угнетателем, который, согласно Геродоту, заставлял надрываться сотни тысяч рабов на постройке Великой пирамиды, он обязательно должен был бы увековечить свои подвиги на всех стенах. Считается, что сами угнетаемые из ненависти к фараону сбили иероглифы с хвалебными речами в его честь. Но как? Когда? Пирамида была старательно запечатана. Никакой самый свирепый вояка не смог проникнуть внутрь, чтобы утолить свою ярость, сбивая надпись. Кроме того, современные ученые исходят из того, что на строительстве пирамид были заняты не рабы, а вольнонаемные рабочие. Вот мнение семитолога Карлхайнца Шюсслера:

«Сегодня только одно можно утверждать с уверенностью: рабства в Древнем Царстве не существовало» [19].

Без рабов, при добровольном, самоотверженном участии свободных людей в большом деле еще меньше причин для отсутствия какого бы то ни было письменного сообщения. Свободные ремесленники, наоборот, провозгласили бы хвалу создателям и великому заказчику сооружения.

«Знаете ли вы, собственно, как делают папирус?» — поинтересовался у меня Ахмед, когда мы наконец оказались в машине — нам пришлось буквально пробиваться к ней сквозь толпы туристов и торговцев. «Папирус не делают, он растет на берегах Нила», — ухмыльнулся Вилли с заднего сиденья и похлопал Ахмеда по плечу.

«Я имею в виду, как из растения получается гибкий, похожий на пергамент лист».

Папирус — современник Нила

*********************************************************************************************

Ахмед умело маневрировал между людьми, верблюдами и машинами и быстро вырвался из всей этой толкотни на улицу, ведущую в Саккару. Перед ткацкой фабрикой мы сделали короткую остановку. Юные девушки в ярко-красных юбках расправляли нежными детскими руками разноцветные нити, голоногие мальчишки с иссиня-черными волосами, в белых с сероватым оттенком рубашках, уверенно обслуживали скрипящие деревянные станки. Подростки были довольны, они смеялись и пели и совершенно спокойно обходились без обычного вознаграждения за свою работу. Ахмед объяснил, что дети сами придумывают рисунки для ковров и их цветовые композиции.

Через два километра показалась одна из папирусных фабрик, обычных в долине Нила. Технология обработки этого влаголюбивого растения не менялась на протяжении тысячелетий.

Стебель разрезается на куски длиной примерно 20 см, зеленая кора удаляется. Раньше из этой эластичной коры делали пояса и сандалии, сегодня она служит топливом. Белая сердце-вина внутри стебля режется ножом на тонкие ленты и помещается на шесть дней на водяную баню. Так происходит насыщение водой и окрашивание полос. Затем ламели

(т. е. пластины) расплющиваются валиком или прессом и укладываются крест-накрест на шерстяной платок, всегда одна лента горизонтально, а другая — вертикально. Сверху все накрывается следующим платком, на который вновь кладутся полосы папируса и так далее. Платки нужно часто менять — до тех пор пока это подобие шахматной доски из папирусной ленты окончательно не просохнет. Так как сердцевина папируса содержит желатин, высохшие ленты приклеиваются друг к другу. Приблизительно за шесть дней эластичный и прочный лист папируса готов. Его без труда можно раскрашивать любыми красками.

_{Юноши и девушки ткут ковры по собственным рисункам.}