Глаза войны

Человека выполняющего тяжёлую, грязную, необходимую и совсем не парадную работу. Человека, который отмораживал ноги в сыром окопе, по колено в ледяной жиже где — то на Волховском фронте, дышал пороховой гарью в одном из Севастопольских дотов, понимая, что успеет дать ещё один залп, до того, как к доту доползут немецкие сапёры. Мы хотели увидеть человека, что сгорел в танке летом сорок первого, где — то под Дубно, так и не успев сделать ни одного выстрела, только выехав на исходную. Человека, видевшего сотни смертей, проползшего на своём брюхе, за несколько лет, десятки километров, целуя землю под летящими над головой трассирующими от немецкого «МГ-42». Человека, который долетел, доехал, доплыл, дошёл, дополз до нацистского Рейха, и сидя у горящих развалин, перезарядив диск от «ППШ», очистив сапёрку от чужой крови и кишок, отдал свой индивидуальный пакет, консерву и последний сухарь — пробегавшему мимо ребёнку.

Меня читали, сначала тысячи, потом десятки, затем сотни тысяч. О моём взгляде на минувшие события и о моих статьях говорили, спорили, растаскивали их на разные сетевые ресурсы. Ещё, я видел, что если для одних — мои исторические разборы стали глотком воздуха и бальзамом на душу, то сторонникам Саши Солженицына я сильно наступил на крючковатый хвост и они под каждой статьёй плевали ядом в комментариях.

Но как бы статьи не были популярны, они всё ещё оставались гласом вопиющего в пустыне. В когда — то самой читающей стране в мире, всё меньше людей хотели читать. Чтобы получить ещё больший охват аудитории мне нужны были популярные видеохостинги. Так как с программами видеомонтажа я не дружил и не имел поставленного голоса, то пришлось найти одного из блогеров на «Ютубе». Он сразу, с охотой, согласился на симбиоз. Я писал тексты, он их озвучивал и монтировал видеоряд. Мы оба были в плюсе. Блогер счастлив от того, что подписчики канала стали расти, как на дрожжах, просмотры роликов превышали миллионы, а деньги за рекламу потекли на его счёт. Я же получил тот охват аудитории, который желал, меня услышали.

В процессе работы, я одновременно вместе с людьми открывал для себя ранее неизвестные страницы этой войны. В комментариях под роликами читал, что смотрят не только сами, но и вместе с детьми, что давало шанс спасти память о предках среди нового подрастающего поколения.

Но как известно, ничто не вечно под луной. Случился февраль 2022 года и «западные партнёры» занялись своим любимым делом, начали гадить, по-крупному и по мелочи. Практически сразу санкциями зацепило и наш «ютуб — симбиоз». Со всех российских каналов администрация видеохостинга сняла встроенную в ролики рекламу, и мой «партнёр» быстро загрустил. Без доходов, которые приносил канал ему стало не интересно им заниматься, озвучивать тексты и монтировать ролики. Материала у меня было много, но ему было уже не надо. Вместо патриотического контента, он стал снимать видео о том куда бы быстрее эмигрировать из «этой обречённой страны», как грамотно вложить заработанные на «ютубе» деньги в турецкую недвижимость и тому подобное.

В этот момент я оказался на перепутье, решал, как продолжать своё дело и каким путём идти. Думал о поиске нового блогера — партнёра или как освоить самому монтаж видео и открыть с нуля свой канал.

Когда был близок к решению, зарегистрировал на хостинге канал и вовсю изучал видео редактор, обнаружил, что на семейном фронте всё стало совсем плохо. Фронт если и не был прорван на всю оперативную глубину, то определённо трещал по швам.

Последние годы всё было и так не особо радужно. Общались с женой всё меньше, да и полноценным общением это вряд ли можно назвать, так, бытовуха. В жизни любой семьи, где обоим уже далеко за двадцать, наступает определённый этап, когда вы знаете друг о друге почти всё, видели свою половину во всех настроениях, адекватных и не очень состояниях. Момент, когда вы друг для друга — давно не тайна, а играть на эмоциях и трепать себе нервы нет никакого желания, то вы упираетесь в стену. Для того, чтобы пробить эту стену я видел два варианта.

Первый — как можно быстрее стать мамой и папой. Родить ребёнка, наполнить жизнь приятными заботами, детским смехом и общей целью, тем самым укрепить нашу истончившуюся с Ирой связь. К сожалению, сколько бы мы не работали в этом направлении, результата пока не было. Мои анализы были в норме, её, увы, нет. Единственным для нас выходом было — ЭКО. Первая попытка была неудачной, что ещё больше усугубило микроклимат в семье и вогнало жену в депрессию. Я ей говорил, что всё обязательно получится, а Ира кричала, что её репродуктивная функция ни к чёрту и она пустой сосуд.

Пока вытаскивал жену из депрессии, не заметил, как сам впал в хандру, провалился как в спячку, только наяву. Ира сказала, что ей нужно время, не будет торопиться и ещё раз тратить деньги на процедуру — без гарантии результата, поэтому встанет в очередь на повторное ЭКО и будет ждать бесплатную квоту. Я не давил, всё понимал.