Глобальный мир финансов. От кризиса к хаосу

В участии в проекте альтернативной системы многосторонних платежей проявляют заинтересованность некоторые страны, не входящие в БРИКС. Например, Иран, Казахстан. Возникает много проблем чисто технического порядка (отставание в информационно-коммуникационных технологиях от Запада). Тема разработки и внедрения альтернативной международной платежной системы активно обсуждалась на саммите БРИКС и ШОС в Уфе летом прошлого года. Эксперты на форуме высказывали свои предположения, что альтернативная система может быть создана лишь через 5.7 лет. Впрочем, России не следует замыкаться лишь на странах БРИКС. Масштабные задачи стоят перед Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС), призванным восстановить нарушенные связи России с рядом соседних государств на постсоветском пространстве (Белоруссия, Армения, Казахстан, Киргизия). Без создания системы многосторонних платежей ЕАЭС решить эти задачи почти невозможно. Пока, к сожалению, никаких конкретных решений в деле создания платежной системы ЭАЭС не принято. Для перехода к практическим шагам следует решить, будет ли эта система основываться на национальных валютах стран-участниц или на наднациональной региональной валюте. Пока этот вопрос не решен.

Последняя скандальная история с SWIFT, о которой мы рассказали выше, является еще одним аргументом в пользу того, чтобы Россия и ее геополитические союзники активизировали реализацию проекта альтернативной международной платежной системы.

42-й саммит G-7: «семерка» перестает быть «большой»

26-27 мая в Японии прошел очередной саммит G-7 («Большой семерки»). Это уже 42-я встреча лидеров ведущих стран «золотого миллиарда»: США, Великобритании, Германии, Франции, Италии, Японии, Канады. Я не буду комментировать ход работы и решения этого саммита. Об этом уже имеется большое количество публикаций в СМИ. Сосредоточусь на особенностях нынешнего саммита «Большой семерки». Он сильно отличается от тех, которые проходили в прошлом веке. Отличия заметны, если японский саммит сравнивать со встречами даже «нулевых» годов нынешнего столетия (тогда это были встречи «Большой восьмерки», в составе которой была Россия).

Первая особенность. Изначально саммиты G-7 задумывались, прежде всего, для обсуждения глобальных экономических и финансовых проблем. Напомню, что первая встреча проходила в 1974 году. Это было драматическое время, когда произошел развал Бреттон-Вудской валютно-финансовой системы, а новой системы еще создано не было. Решения по новой валютно-финансовой системе были приняты на Ямайской конференции в 1976 году. Первый саммит G-7 в каком-то смысле готовил почву для Ямайской валютно-финансовой системы (которая существует и на сегодняшний день). В повестке последнего саммита формально также присутствовали экономические вопросы, но де-факто большая часть времени саммита была посвящена обсуждению вопросов политических. Или вопросов, которые находятся на границе экономики и политики. Например, вопрос экономических санкций против России. Такая «политизация» повестки дня саммита объективно отражает процесс демонтажа остатков так называемого свободного мирового рынка. Современная мировая экономика управляется сегодня отнюдь не рыночным спросом и предложением, как утверждают либеральные экономисты, а политическими решениями горстки западных государств. Политика сегодня полностью доминирует над экономикой. Достаточно сказать, что страны Запада, декларирующие свободы движения товаров, капитала, рабочей силы, принимают различные решения по выставлению барьеров в сфере международных экономических отношений. Это называется «экономическими санкциями». Под санкциями разного рода сегодня находятся страны, в которых проживает половина населения планеты. Суть подобной политики – ослабление и полное подчинение Западу тех стран, которые не желают идти в фарватере Вашингтона, препятствуют реализации проекта однополярного мира. Конкретно, половина всех решений последнего саммита прямо или опосредованно своим острием нацелена против Китая и России.

Второй особенностью последних саммитов (и особенно того, который только что прошел в Японии) является полное «единодушие» всех участников. Что очень напоминает единодушие на последних съездах КПСС в Советском Союзе. Мы прекрасно помним 100-процентные голосования по всем вопросам на партийных съездах 70-х и 80-х годов прошлого века и понимаем, что это очень тревожный признак, сигнализирующий о том, что в один прекрасный момент может произойти полный развал показного единства.