Глобус 1976

порогом наши суденышки очутились на спокойной воде и мы сели за весла. Берега везде густо

заросли лесом. Иногда то справа, то слева попадались валунно-галечные гряды, и их приходилось

обходить бечевой. Потом река сильно расширилась, появились отмели, заросшие кустарником

острова. Проплутав довольно долго в их лабиринте, мы наконец выплыли в обширное водное прост-

ранство, дальний берег которого был еле виден. Что это? Озеро- Кутармо? Не похоже. То, по расска-

зам, лежит в горах, а здесь — низменные болотистые берега.

Мы решили остановиться на небольшом, но высоком каменистом островке. Он соединялся

песчаной отмелью с коренным берегом. Тут сидели тысячи линялых и потому не летных гусей. С

отчаянным гамом и гоготом они кинулись от нас в воду.

Стоянка оказалась отличной. Сухо, рядом лес, комаров и оводов нет, кругом обширное водное

пространство, где всегда продувает. Здесь впервые мы встретили следы пребывания человека. На двух

рядом стоящих лиственницах с обрубленными на высоте около трех метров вершинами был сделан

настил из жердей, а на нем — шалашик из еловой коры. В стороне стояла лесенка — толстая с

зарубками жердь. В шалашике мы нашли связку сетей и пучок сушеной рыбы. Такие лабазы в тайге

обычно сооружаются для хранения припасов.

На другой день я с Виктором Александровичем отправился на одном каноэ для съемки озера. Теп-

лый и солнечный день обещал приятную поездку. Выехав на середину, мы увидели вдали на востоке,

за озером, силуэты высоких горных склонов, края которых тянулись далеко на север к Норильску и на

юг к Курейке, а в середине темнела глубокая горная долина, уходящая на восток. Очевидно, там-то и

должно лежать то легендарное озеро Кутармо, из которого, по словам таежных жителей — долган, и

вытекает Хантайка.

Наше озеро оказалось мелководным с массой каменистых и песчаных островков. Берега сильно

изрезаны бухтами и заливами, настолько мелководными, что местами к берегу и на нашей лодочке не

подъехать. В глубине одного из заливов на северо-востоке озера мы заметили слабое встречное

течение. Проехав вперед, обнаружили, что залив переходит в рукав шириной метров 50 с чистым

галечным дном, где течение выражено уже совершенно отчетливо. Вероятно, это и есть дальнейшее

продолжение или нашей Хантайки, или одного из ее рукавов, ведущего к озеру Ку-тармо.

Открытое нами озеро мы назвали Малым Хантайским. Оно имело сильно изрезанные очертания,

тянулось с запада на восток и в поперечнике достигало около 15 километров. Следов присутствия

человека по берегам мы нигде не обнаружили. Зато птиц всех родов было великое множество, и

притом совершенно непуганых. Если плыть тихо, то к стайкам молодых гусей и уток можно было

подобраться вплотную, а в глухих заводях удалось полюбоваться и лебедями. На каменных островках

разместились колонии чаек, которые, наоборот, вели себя очень агрессивно. При нашем приближении

вся колония с шумом и гамом поднималась в воздух и начинала демонстрацию фигур высшего

пилотажа. Птицы пикировали нам на головы, делали вольты, вновь взмывали и опять мчались вниз.

Успокоились они только тогда, когда мы отплыли подальше от их гнездовья.

Закончив наши исследования, мы отправились дальше к озеру Кутармо. Путь к нему лежал через

открытую нами протоку. Она вскоре перешла в обширный плес. Мы уже думали, что въезжаем в

озеро, но вот русло опять сузилось, пошли галечные острова, отмели, где ориентироваться стало

нелегко. Пропу-тавшись среди них, вышли наконец из этого архипелага в спокойное расширение — и

долгожданное Ку-тармо внезапно открылось перед нами во всей своей необъятности и

величественной красоте. Да! Это достойный исток такой реки, как Хантайка.

Замыкаясь в амфитеатре гор, озеро уходило далеко на восток в глубь гигантской горной долины,

теряясь в ее дымке. День был солнечный, и темная синь горных склонов подчеркивала изумрудную

зелень воды. Горы начинались не здесь, а дальше, километрах в десяти, тут же берег был пологий,

галечный. Здесь мы и разбили свою палатку.

Озеро оказалось шириной около тридцати километров, а длиной не меньше ста. Было бы очень

интересно изучить его полностью, так как никто из исследователей на нем еще не бывал, но время

стояло уже позднее, вторая половина августа, а нам предстоял длинный и нелегкий обратный путь по

порогам. Поэтому мы решили осмотреть горы только в приустьевой части озера и повернуть обратно.

Горы здесь оказались сложенными покровами базальтовых лав и туфов. В основании у подножия кое-

где выходили на поверхность песчаники, углистые сланцы, такие же, как в Норильске. Значит, вероятно,

здесь должны быть и угольные пласты.

20 августа мы повернули обратно. Путь был уже знаком, и потому наши суденышки продвигались

значительно уверенней.

Мне еще раз пришлось убедиться в крепости и устойчивости каноэ. Спускаясь по течению и