Глориана(Советская авантюрно-фантастическая проза 1920-х гг. Т. XXV)

Через минуту она уже лежала в обмороке.

А Джек в это время в нижнем этаже ресторана, в конторе, говорил обер-кельнеру:

— Получите с меня, пожалуйста, по этому счету! И еще десять процентов прислуге.

И, довольный своей выходкой, он зажег сигару и спокойно вышел на улицу.

* * *

Было семь часов утра.

Город пробуждался к нормальной трудовой жизни. По улицам брели группы рабочих с инструментами за плечами. С линии железной дороги доносился непрерывный свист маневрирующих паровозов и первых утренних поездов. Грохотали поезда надземной линии, трубили кондуктора автобусов.

Джек, измятый и словно постаревший за эту ночь, шел к себе домой. Он сам не отдавал себе ясного отчета, зачем он туда идет? Возможно, что там ждала его засада. Но ему нужно было куда-нибудь деваться и хоть немного отоспаться. Он буквально падал с ног от усталости.

По улицам бежали мальчишки со свежими номерами утренних газет и, словно оперные певцы, распевали их названия. Джек купил «Геральд» и с первых же строк натолкнулся на громадные черные заголовки:

«Таинственная кража».

«Говорящий воздух».

«Убежавшие из магазина ботинки».

«Загадочный случай с призраком».

И, наконец, самое страшное:

«Знаменитый профессор Коллинс обокраден!».

У Джека потемнело в глазах.

Теперь он был вполне уверен, что за ним следят. Может быть, сыщики уже проследили шаг за шагом все его похождения. Быть может, сейчас несколько пар глаз глядят на него и выслеживают каждый его шаг. Он удостоверился, с ним ли его вилка. Конечно, вилка — великое дело, но кто ж ее знает? Вдруг она в самый критический момент утратит силу и перестанет действовать? Джек не имел ни малейшего понятия об ее устройстве и ни за что не смог бы ее исправить… К тому же, вилка уже побывала на собачьих зубах, и это не могло не подействовать на нее дурным образом. В особенности Джека пугал случай с бегающими ботинками: вдруг такой казус случится как раз в тот момент, когда его схватит полиция! Полиция ведь — не старая леди: она не боится призраков и не верит в них. Бобби просто схватит бегущие ботинки и вместе с ними схватит и настоящего Джека — и кончено.

Джек брел по улице, озираясь на каждом шагу. Ему в каждом прохожем чудился переодетый полицейский. Каждая собака, бежавшая навстречу, казалась полицейским четвероногим сыщиком. Сердце у него билось так, словно Джека уже схватили и вели в тюрьму…

Но, дойдя до своей улицы, он приободрился.

— В конце концов, без риска не обойдешься! — промолвил он. — А главное, аппарат со мной. А там будь, что будет!

И он смело направился по лестнице к себе в десятый этаж…

IV

…Он проснулся в полдень с тяжелой головой и долго не мог прийти в себя.

Что с ним такое было? Сон? Нелепый, хотя и не лишенный приятных ощущений сон?

Но на стуле лежало небрежно брошенное новое платье — такое, какого Джек никогда не нашивал. На полу валялись великолепные новые ботинки. Очевидно, все это было приобретено не во сне, а наяву. Тяжелая голова, отвратительный вкус во рту и чувство своеобразного недомогания говорили об излишне выпитом вине, которое было выпито тоже отнюдь не во сне…

А вилка?

Джек вздрогнул и бросился к своей новой пиджачной паре. Да! Вилка была здесь, в кармане. Джек с почти благоговейной осторожностью потрогал ее. Значит, все это было не во сне, а наяву, хотя явь была такого свойства, что всего более походила на сон.

Джек умылся, привел себя в порядок и долго причесывался. Причесывание сопровождалось размышлениями: на Джека нахлынули новые, совершенно неожиданные мысли. Он видел теперь все проделанное им вчера в новом свете и с совершенно иной точки зрения…

— А ведь я вор! — думал Джек. — Я украл шляпу, ботинки, костюм. Я пил и ел на чужой счет, как самый настоящий мошенник! Я обокрал банкира!..

Он вспомнил о профессоре Коллинсе и невольно закрыл лицо руками от стыда и застонал:

— Что я с ним сделал!..

Вчера он ровно ничего не думал об этом. Покаянные мысли пришли только сегодня. Вчера все казалось Джеку просто интересным фарсом, забавным мальчишеством. Он вел себя как школьник, ни о чем не думая. И едва не потерял и не погубил аппарат — это замечательное изобретение, которое было создано, конечно, вовсе не для того, чтобы воровать при помощи его чужие вещи и обедать, не платя денег, в ресторанах или же устраивать скандалы и озорства…

— Я вовсе не вор и не мошенник! — подумал Джек. — Я честный труженик. До сих пор я честно зарабатывал свой хлеб. Нужно опять встать на рельсы… Это меня сбила с толку вилка: я с ума сошел из-за нее! Нужно прийти в себя!

Он вспомнил о профессоре. Старик, очевидно, был вне себя от горя. Необходимо сегодня же пойти к нему, раскаяться и возвратить аппарат.

Но тут Джек снова задумался и встал, как в столбняке, посреди своей крошечной комнатки в одном жилете.

— А что там меня ждет, у профессора?