Глубокая зона

Халли вспомнила о том, как в первый раз увидела Боумана. Тогда ей пришло в голову, что этого человека лучше не злить. Теперь она поняла, что была права. От его взгляда перед глазами словно заискрила высоковольтная линия.

– Оставайся здесь! – Он прополз несколько ярдов влево, где между камней была небольшая щель. Внезапно ударил шквальный огонь, засвистели пули, щелкая о камни, осыпая их пылью и осколками. – Засекли.

Боуман вернулся вправо и швырнул в сторону нарков два камня размером с грейпфрут.

– Давай!

Пока нарки отвлеклись на «гранаты», она встала, сделала пять выстрелов, поворачивая дуло слева направо, и вновь присела. Длинные автоматные очереди ответили незамедлительно.

– У этих ребят полно боеприпасов. А мы уже почти все спустили. По моим подсчетам, осталось шесть.

Боуман посмотрел на оружие, потом в сторону нарков и перевел взгляд на пещеру. Взорвалась еще одна граната, на этот раз ближе.

– Халли. Иди в пещеру. Возьми. – Он протянул «зиг».

– Оставить тебя? Ни за что.

Его лицо напряглось.

– Слушай. Я могу удержать один их бросок. Может, два. Потом… Так они хотя бы не достанут нас обоих. И ты заберешь с собой «лунное молоко».

Он замолчал. Нарки перекрикивались, их голоса звучали с двух сторон и приближались.

– Уже разделились на группы, – сказала Халли.

– Спускайся в пещеру. – Голос Боумана звучал настойчиво и сердито. – Скоро прибудет бригада, они порвут этих ребят на части, и тебя заберут.

– Я никуда не пойду, Боуман. Не уговаривай.

– Ты понимаешь, что делаешь?

– Разумеется.

Халли понимала – и все же не понимала. С одной стороны, к такому повороту событий ее никто не готовил. С другой, у нее было странное ощущение, что вся жизнь прожита между двумя невидимыми линиями, которые вот-вот должны сойтись в одной яркой точке. Халли испытывала очень странную смесь чувств: страх, возбуждение, злость, печаль. Отец гордился бы мной, промелькнуло в голове.

Обрушился новый шквал огня.

– Приближаются.

Халли сдвинулась вправо, вскочила, выпустила два снаряда по наступающей группе и один – по прикрывающим наступление. Вопли, брань. Пока головы врагов были опущены, Боуман встал и левой рукой повел огонь из «ЗИГ-Зауэра» так стремительно, словно стрелял из пулемета.

Халли посмотрела на Боумана.

– Почему бы нам обоим не спуститься в пещеру?

– Если не отстреливаться, они убьют нас раньше, чем мы туда доберемся.

Вдруг на миг все утихло. После долгого грохота тишина казалась странной. Более зловещей и грозной, чем пальба. Халли подползла к Боуману, положила на землю оружие, обняла его и крепко поцеловала. На всякий случай. Она отнюдь не хотела прощаться.

– Где эти чертовы солдаты? – Из нее вырвался крик ярости и отчаяния.

– Уже должны быть здесь, – сказал Боуман, и в его голосе Халли услышала тоску человека, который слишком часто не дожидался помощи.

Он посмотрел в пустое небо.

– Уил. – Халли беспомощно махнула рукой, правильные слова не могли прорваться сквозь ярость и горе.

С нестерпимой болью в глазах, но сохраняя спокойное выражение лица, Боуман прикоснулся к ее щеке.

– Они близко. Когда полезут на валуны, потеряют равновесие. Бей их, сколько сможешь. – Он поднялся на одно колено, приготовив в левой руке «зиг». – Здесь четыре патрона.

Она тоже встала на одно колено, прижала к плечу оружие. Посмотрела на Боумана, изумилась спокойствию на его лице, затем перевела взгляд за валуны и вверх, на острые, похожие на копья зеленые верхушки сосен, достающие до глянцевого неба. Ярко-красная, как сияющий рубин, птичка спорхнула с дерева, взмыла в небо и скрылась из виду в солнечном свете.

46

– Майор? Вы спите?

Ленора Стилвелл открыла глаза и тряхнула головой, чтобы сфокусировать зрение. Перед ней стоял Джеран, один из медбратьев, дежуривших в военно-медицинском центре.

– Нет, – проскрипела она. Горло словно полыхало огнем.

– Я принес диктофон, как вы просили. – Защитный костюм заглушал голос, но глаза смотрели с участием.

– Спасибо, Джеран. Думаю, мне понадобится ваша помощь.

– Да, мэм. Все, что угодно.

– Хочу записать сообщение для своей семьи. – Сперва она хотела попросить видеокамеру, но, вспомнив о своем нынешнем виде, сразу отказалась от этой идеи. – Только вряд ли я смогу справиться с диктофоном. Мои руки…

– Да, мэм, понимаю.

– Включите его, пожалуйста, и положите мне на грудь.

– Да, мэм. – Джеран сделал, о чем его попросили. – Я поставлю его на речевое управление. Заговорите, и он включится. Когда вы остановитесь, он остановится тоже. Я сейчас уйду. Загляну примерно через час.

– Спасибо, Джеран.

Он кивнул и вышел.

Стилвелл глубоко вдохнула, выдохнула. Сделала еще один вдох. Ей хотелось, чтобы в голосе не было слышно боли, чтобы они не узнали, как она страдала.

– Привет, ребята. Дуг, Дэнни.

На диктофоне вспыхнул маленький красный огонек.