Глухая стена

Они вернулись в гостиную. Сив Эрикссон по-прежнему нервничала, закуривала сигарету за сигаретой и тотчас тушила. Валландер решил пока не вызывать Нюберга. Сперва надо кое-что выяснить. Он сел на диван прямо напротив нее:

— Вы кого-нибудь подозреваете?

— Нет. Все это совершенно непонятно.

— Компьютеры у вас наверняка дорогие. Но вора они не интересовали. Он хотел добраться до их содержимого.

— Все пропало, — повторила она. — Абсолютно ничего не осталось. Все, чем я зарабатывала на жизнь, пропало. И запасной жесткий диск, я про него говорила, с копиями всех материалов, тоже исчез.

— Пароль у вас был? Для защиты от такой вот ситуации?

— Конечно был.

— Выходит, вор его знал?

— Каким-то образом он сумел его обойти.

— Значит, воришка не простой, а такой, что разбирается в компьютерах.

Она сообразила, куда он клонит и чему ищет объяснение:

— До этого я додуматься не успела. Слишком нервничала.

— Вполне естественно. Какой у вас был пароль?

— «Пирожок». Так меня звали в детстве.

— Кто-нибудь его знал?

— Нет.

— Даже Тиннес Фальк?

— Даже он.

— Вы уверены?

— Да.

— Вы нигде его не записывали?

Она подумала, потом сказала:

— На бумаге я его не записывала. Совершенно точно.

Валландер догадывался, что это может оказаться весьма и весьма важным, и осторожно продолжал:

— Кому было известно ваше детское прозвище?

— Маме. Но она почти в маразме.

— А еще кому?

— У меня есть подруга в Австрии. Она знает это прозвище.

— Вы с ней переписывались?

— Да. Но в последние годы перешли на электронную почту.

— И вы подписывали мейлы детским прозвищем?

— Да.

Валландер задумался.

— Я не знаю, как это делается, — сказал он. — Но предполагаю, что письма сохраняются в компьютере.

— Верно.

— Кто-то, имевший доступ к компьютеру, мог найти письма и увидеть ваше прозвище. А значит, мог и догадаться, что это пароль.

— Нет, это невозможно! Сперва надо узнать код, только тогда можно войти в компьютер и прочесть письма. Не наоборот.

— Именно это меня и тревожит. Раз кто-то влез в ваш компьютер и стер всю информацию.

Она упрямо покачала головой:

— С какой целью?

— На этот вопрос можете ответить только вы сами. И как вы понимаете, он очень важен. Что в вашем компьютере могло заинтересовать кого-то?

— Я никогда не работала с секретными материалами.

— И все-таки подумайте хорошенько.

— Да я и так знаю.

Валландер ждал, меж тем как Сив Эрикссон явно напрягала память.

— Нет, не было у меня ничего такого, — наконец сказала она.

— Может, там все-таки были материалы щекотливого свойства, просто вы не отдавали себе в этом отчета?

— Какого рода материалы?

— Вопрос не ко мне.

Помолчав, она ответила твердо и решительно:

— Я всегда ценила в жизни порядок. Это касается и моего компьютера. Я постоянно очищала его от лишней информации. И повторяю: с особо продвинутыми задачами не работала.

Минуту-другую Валландер размышлял, потом продолжил:

— Давайте потолкуем о Тиннесе Фальке. Вы с ним сотрудничали. Хотя нередко выполняли и разные задачи. Он никогда не пользовался вашим компьютером?

— С какой стати?

— Этот вопрос нельзя не задать. Фальк мог пользоваться здешним компьютером без вашего ведома? Ключи-то у него были, что ни говори.

— Я бы заметила.

— По каким признакам?

— По всяким. Не знаю только, достаточно ли вы технически подкованы, чтобы понять.

— Я подкован слабовато. Но для нас главное, что Фальк был подкован блестяще. Вы же сами говорили. Вдруг он просто не оставлял следов? Ведь все дело в том, кто ловчее — отслеживающий или заметающий следы.

— Но зачем бы он стал это делать?

— Может, хотел что-то спрятать. Как кукушка, которая подкладывает свои яйца в чужие гнезда.

— Зачем?

— У нас нет ответа. Однако ж кто-то мог подумать, что он поступил именно так. И теперь, когда Тиннес Фальк мертв, решил проверить, нет ли в вашем компьютере скрытой информации, какую вы рано или поздно сумеете обнаружить.

— Кому же это понадобилось?

— Вот и я думаю — кому?

Скорей всего, так и было, размышлял Валландер. Иного логического объяснения попросту нет. Фальк мертв. И по неведомой нам, но вполне определенной причине теперь устроена большая чистка. Что-то необходимо скрыть любой ценой.

Мысленно он повторил последнюю фразу. Что-то необходимо скрыть любой ценой. Вот в чем суть, вот в чем главный узел. Если удастся его распутать, все станет ясно.

Комиссар догадывался, что время не ждет.

— Фальк никогда не говорил с вами о цифре двадцать?

— А с какой бы стати?

— Прошу вас, ответьте: да или нет?

— Нет, насколько я помню.

Валландер набрал номер Нюберга, однако тот не ответил. Тогда он позвонил Ирене и попросил разыскать криминалиста.

Сив Эрикссон проводила его в переднюю.

— Сюда приедут криминалисты. Будьте добры, ничего в кабинете не трогайте. Возможно, там есть отпечатки пальцев.

— Не знаю, что теперь делать, — растерянно сказала она. — Все пропало. Вся работа разом исчезла.

Утешить ее Валландер не мог. И снова ему вспомнились слова Эрика Хёкберга насчет уязвимости.

— Вы не знаете, Тиннес Фальк был религиозен? — спросил он.

На ее лице отразилось неподдельное удивление:

— Даже намеков никаких не слыхала.