Гнездо

— У наших боссов с полицией дружба. А пиндозлам тебя не отдадут. Пиндозлы у нас — западло.

— Надо её в Сайвиль отправить, — предложил Иґан. — В Сайвиле теперь масса беженцев с Севера. Цели лагеря беженцев, сотни тысяч человек. Там ей легче будет скрыться.

— А как мы из города выберемся? — спросила Рю.

— Пойдем старыми лазами и подземными ходами.

— В лазах и подземных ходах теперь полно тварей. Я туда не полезу.

— Я полезу, — сказал татуированный.

— Понравилась тебе папайя? — зло прищурилась на него Рю.

— Ужасно не люблю пиндозлов, моя любовь.

29

Борт линкора L1 «Айн-Соф», орбита планеты Фаренго (9КВ97: 2), система звезды Талис.

12 юна 417 года Эры Восстановления.

Зоран выслушал отчёт Вольска не перебивая. Он так же, как и техноархеолог, болезненно воспринял сообщение о каком-то аврелианском технике, которому удалось сделать то, что не смогла ихняя целая экспедиция. Теперь между командором и лейтенантом-исследователем зародилась перспективная крепкая дружба и союзническая симпатия, которая часто, будто сама собой, возникает между мужчинами-единомышленниками.

— Как она тебе сказала? Мы с тобой оба славяне?

— Так точно, сир!

— Да прекрати ты уже «сиркать», — поморщился Зоран. — Если наши с тобой предки были славянами, то мы теперь должны сделать что то, чтобы их почтить. Что ты знаешь о древних славянах?

— Они жили на востоке и севере Европы до того, как там расселились предки современных еврокитайцев. Гагарин был славянином. На Тиронии есть потомки славян.

— А какие-то обряды славянские знаешь? Или же песни?

— Ничего такого, — пожал плечами Вольск. — Мои родители прилетели на Арпикран с Марса. Они считают себя истинными марсианами, очень этим гордятся, а о земных корнях почти никогда не вспоминают. Кажется, мои далёкие предки жили где-то севернее Чёрного моря… Что-то такое.

— А на Марсе они что делали?

— Они наследственные педагоги. Отец годы возглавлял Элизийскую учительскую корпорацию[83], а мать преподаёт историю. Они бы ни за что не оставили Марс, но после Войны с ящерами там начался очередной кризис, усилилась эмиграция, и многие марсианские города опустели.

— Что-то не то, лейтенант. Мать твоя историю преподаёт, а ты о своих предках ничего не знаешь.

— Она преподавала историю Марса, а теперь историю Арпикрана. Земную историю мало где изучают. Земные архивы теперь недоступны. Даже для университетских историков. Имперский Комитет стандартизации знаний и информации уже давно не рекомендует изучение и преподавание земной истории. Говорят, что в этой истории много такого, что плохо влияет на нравственные основы современного человечества.

— Нравственные основы? — рассмеялся Зоран. — Такое существует?

— В Комитете считают, что существует.

— Ты на Марсе родился?

— Зачали меня на Марсе, а родился я уже на Арпикране. Позже родители заняли должности в Университете, и я, по закону четыреста четвёртого года, получил право на имперское гражданство[84].

— А жена откуда?

— Она арпикранка в шестом поколении.

— Также из учителей?

— Да. Из уважаемой преподавательской семьи. Её прадед был ректором университета. А дед и отец написали современные учебные пособия по ксеноботанике.

— Ботаники?

— Исследователи ксенофлоры. Дед жены вырастил первые съедобные сорта аврелианской малателы.

— Пробовал, — кивнул Зоран. — Её добавляют в синтетики для того, чтобы в рекламе написать «частично натуральный продукт». Добавляют во всякие витаминизированные салаты. Та ещё гадость.

— Зато полезна. И неплохо растёт в искусственной среде, нетребовательна, даёт урожаи, втрое больше модифицированной кукурузы.

— А моя мать была Ноланской клонкою, — сказал Зоран. — Но отец хотел, чтобы я уважал традиции природнорождённых. Он до сих пор сохраняет семейный архив. Все данные и видеозаписи о последних сорока трёх поколениях. Мои земные предки жили на Балканах несколько веков, вплоть до Первой Смуты, из поколения в поколение занимались ресторанным бизнесом. Держали такой веселый трактир с отельчиком в горном городке. Туда приезжали туристы. Я видел записи с древних свадеб и поминок… Интересно. Тогда было весело, предкам нравилось петь и танцевать. У них всегда бегали собаки, коты, козы. Много домашних животных… А ещё они там пили настоящую ракию и водку. Из таких больших стеклянных бутылок, оплетенных кожей и сухими растениями. Тебе известно, что наши предки любили крепкое?

— Уже известно. Марков просветил.

— Ишь, также наш человек, хотя и тирониец, и легавый, — командор вынул из сейфа стеклянную бутылку с прозрачной жидкостью. — Вот что имеет твой отец-командир!

— Тиронийская?