Гоблины: Жребий брошен. Сизифов труд. Пиррова победа (сборник)

– Говорил. И продолжаю говорить. Но как-то слишком всё в масть. Всё одно к одному. – Мешечко нахмурился и закусил губу. – Понимаешь, Наташка, она – гораздо умнее по жизни. И будь она… Словом, Северова такого элементарного косяка со своей стороны нипочем бы не допустила.

– Тебе виднее, – вырвалось у Ольги ядовитое.

– Оно-то так, – рассеянно продолжил размышлять Андрей, сочтя за благо не заметить дерзкого укола в свой адрес. – Опять же, с темой по перерасходу бьется…

– С чем бьется?

– Да это я так, о своем.

– И еще одно, Андрей! Я специально проверила по базе «Экспресс»: ни в какой Крым во время своего отпуска Северова не ездила. По крайней мере – ни на поезд, ни на самолет билетов она не покупала. Выходит, соврала? Отсюда вопрос: зачем?

– А ты хорошо смотрела?

– Не веришь, можешь проверить сам, – фыркнула Ольга.

– Ну, тогда я вообще ничего не понимаю!

– И я не понимаю, Андрей. Не понимаю, что с тобой происходит и почему ты вдруг так резко переменился в своем мнении относительно Наташи.

– Я всего лишь пытаюсь понять причины. Понять мотивацию.

– Ты хочешь понять мотивацию женских поступков? – усмехнулась Прилепина. – Извини, но в таком случае у тебя уйдет на это остаток жизни. Помнишь, буквально неделю спустя после моего перехода в «гоблины» мы сидели в похожем заведении и отмечали счастливое спасение свидетельницы Демичевой? – Мешечко в недоумении посмотрел на Ольгу, и та продолжила: – Я тебе тогда пыталась объяснить, что женская догадка обладает гораздо большей точностью, чем мужская уверенность. Так вот, поверь мне на слово: не испытывая по отношении к Северовой ничего личного, тем не менее я внутренне чувствую: именно Наташа виновница (прямая ли, косвенная?) тех бед, что свалились на наши головы в последние два месяца. И чем скорее ты осознаешь этот факт и примешь его как данность, тем большего количества аналогичных бед мы сумеем избежать в будущем. – Ольга поднялась из-за стола и взяла свою сумочку. – И подумай на досуге: о ком еще из наших Зеча мог сказать «добрая милицейская фея»?.. Всё, извини, мне нужно ехать, забирать Дениса из секции.

– Может, тебя подвезти? Мне все равно надо чем-то занять себя до вечера.

– Нет, спасибо. В наши края отсюда на метро всяко быстрее получится. Если что надумаешь – звони. А так – до понедельника.

– До него, – буркнул Мешок. Провожая взглядом удаляющуюся фигурку Прилепиной, он машинально поставил локти на стол и зацепил кофейную чашку. Опрокинувшись, та оставила грязно-бурый след на белой скатерти.

К столику тут же подскочила миловидная девушка-официантка:

– Ничего страшного. Я сейчас уберу.

Андрей всмотрелся в растекшееся, причудливой формы пятно:

– Барышня, а вы случайно не умеете читать знаки, оставляемые кофейной гущей?

– К сожалению – нет.

– Вот и я – увы мне.

– По-моему, немного на вилы похоже?

Официантка, не то заигрывая, не то и в самом деле заинтересовавшись, включилась в игру.

– А ведь точно, – вздохнул Мешок. – Это они и есть. Вилы…

* * *

Полковник Жмых сидел за своим служебным столом, подперев уже порядком хмельную голову руками. Перед ним стояли початая бутылка водки, стакан и блюдце с криво нарезанными кружочками лимона и колбасы вперемежку. Павел Андреевич сидел неподвижно, уставившись безразличным невидящим взглядом в противоположную стену. Может, думал о чем-то, а может, напротив, пытался отрешиться от любых мыслей и уйти во временную алкогольную нирвану.

В дверь кабинета осторожно постучались.

– Хто там? За-хо-ди! – растягивая слоги, пригласил Жмых.

– Вызывали, Павел Андреевич? – просунул голову в дверь замполич Кульчицкий и осекся, пораженный открывшимся его взору пейзажем.

– Вызывал. Андрей где?

– Мы с ним созванивались двадцать минут назад. Сейчас должен быть.

– Хорошо. Да ты не маячь, присаживайся.

Покосившись на бутылку, Олег Семенович взял стул и не без опаски уселся напротив.

В кабинете подвисла тягучая пауза.

– Хм… У вас какой-то праздник? – деликатно поинтересовался замполич.

Вопрос глупее придумать было непросто. Так что Павел Андреевич с интересом посмотрел на своего зама и пьяно ухмыльнулся:

– Он самый. Праздник.

– А какой?

– День последней капли.

– Понимаю, вы решили бросить пить. Все правильно! С вашей язвой это крайне…

– Олег Семенович, скажи мне как психолог психологу: ты в курсе такой теории, что количественное накопление неизбежно приводит к качественному скачку?

– Безусловно. Это один из основных законов философии.

– Вот это и есть теория «последней капли», – пространно объяснил Жмых. – Очень трудно прогнозировать заранее, что выстрелит, а что нет. А в нашем случае еще и «где выстрелит?».

– Боюсь, я вас сейчас не вполне понимаю, – признался Кульчицкий.

– Видишь ли, друг мой любезный…

Докончить мысль полковник не успел, так как в кабинет без стука ввалился Мешечко и удивленно выгнул бровь:

– Ого! А по какому поводу? Пир или тризна?

– Второе. Дверь запри, – приказал начальник, и Мешок послушно щелкнул замком. – Там, в шкафу, еще два стакана найди… Молодец, настоящий сыщик. Разливай.