Гоблины. Жребий брошен

— Ладно, помозгуем чего нам с этим орлёнком делать, — помрачнел лицом Жмых и раздосадованно поспешил свернуть тему.

— Воля ваша, конечно. Но по мне, если через месяц-полтора выше солнца орленок так и не взлетит, придется списать его на берег.

— Может, и так. Хотя жаль, если честно. В целом, Колька вроде бы парень неплохой.

— Ага. Вот только нет у нас такой должности в штатном расписании: каюсь, маху дали, не предусмотрели.

— Всё, хорош! Кончай эти свои подколочки… Короче, я в Главк, на очередные, будь они неладны, посиделки. Вернусь часика через три. Дождёшься?

Андрей посмотрел на часы:

— Вряд ли. У меня сегодня на вечер запланировано не массовое, но культурное мероприятие.

— Ну-ну. Только трубку не выключай. Мало ли что.

— Вот уж дудки! Сегодня у нас Джамалов главный по тарелочкам — вот его, в случае чего и напрягайте. В конце концов, можно человеку раз в жизни спокойно нажраться?

— Чего? Какой-какой по счету?…

* * * * *

…Не массовое, но культурное мероприятие проводилось на знакомой до каждой трещинки на выгоревших обоях кухоньке семейства Золотых. Сидели камерно, вчетвером, а потому в высшей степени душевно. На радостях нещадно «гнавший лошадей» хозяин довольно быстро захмелел и теперь, в промежутках между тостами, грузил гостей байками, коих в загашниках его памяти хранилось бессчетное множество.

— …А ещё мне знакомый пенс из штаба ЛенВО такую историйку рассказывал: как-то раз один армейский полкан написал министру обороны маршалу Устинову обстоятельное письмо, содержащее эксклюзивное рационализаторское предложение. Предложение касалось усовершенствования формы головных уборов для командного состава нашей несокрушимой и легендарной.

— А прежний фасон ему чем не угодил? — заинтересовалась Ольга.

— Аргументуха серьезная. Дескать, зимой старших командиров можно сразу, ещё издали отличить от младшего, а вот летом, по причине поголовного ношения фуражек, делается проблемно.

— Крыть нечем, — улыбнулся Мешок. — И что же Устинов?

— А Устинов, за что ему особая уважуха, не будь дураком в ответ эту цидулю распорядился завизировать и официальное распоряжение новатору отписать.

— И что же они ответили?

— Звучала сия резолюция так: «обязать этого идиота носить папаху и зимой, и летом».

Ольга и Андрей захохотали как ненормальные, а Лидия Станиславовна посмотрела на мужа с легкой укоризной:

— Золотов, этот свой анекдот с бородой ты на моей памяти уже раз сто рассказывал.

— Молчи, старуха! Твои дни Восьмое марта и Первое октября!

— Ой! Лидия Станиславовна, а мне казалось у вас день рождения в сентябре, — удивилась Ольга.

— А причем здесь рождение? — с хитрецой прищурился Василий Александрович. — Первого октября у неё всемирный день пожилого человека.

— Золотов, сейчас по шее получишь! — пригрозила супруга.

Но того уже было не остановить:

— Лидк, будешь драться — заведу любовницу и уйду к ней. С вещами и медалями. Я таперича пенсионер, времени и сил девать некуда.

— Ну, в таком разе самое время огласить любимый тост убойного отдела, — отсмеявшись, предложил Андрей. — Помнишь, Саныч!

— А как же!.. Давай, банкуй.

Мешок споро разлил водку по рюмкам, поднялся и интонацией заправского тамады продекламировал:

— Выпьем за жен и любовниц! За то, чтобы они никогда не встретились!

Однако выпить за сей, сугубо мужской шовнистический текст они не успели, так как в дверь неожиданно позвонили.

— Кого там еще нелегкая? — недовольно буркнул Золотов. — У нас некомплекта вроде как не наблюдается. Самим мало.

— Ой, это наверное Катерина пришла! — суетливо спохватилась Лидия Станиславовна и бросилась в прихожую. — Ольга, Андрей, вы уж меня извините, но я вас на какое-то время покину.

— Ступай-ступай, утешай будущую декабристку. Кстати, узнай заодно, может, нужно чего?… Так, господа, о чём бишь мы? Ах да… — Василий Александрович залихватски опустошил рюмку, смачно хрустнул огурчиком и пояснил: — Катька Быкова пришла. Горе у нее: мужика на днях арестовали, за взятку.

— Это какого Быкова? Случайно, не замглавы администрации Курортного района? — насторожилась Ольга.

— Ну да. А что?

Мешок и Прилепина многозначительно переглянулись.

— А вы… э-э… что, знакомы?

— Моя Лидка с Катькой и с Быковым этим на одном курсе в ЛИТМО училась. Быков-то поначалу всё к ней клинья подбивал. Ну, а после того как я на танцах, в ДК Ленсовета, будущую благоверную охмурил и увел, он с горя на Катьку перекинулся. Так, с тех пор и живут вместе…

— То есть с тех самых пор вы дружите семьями? — уточнил Мешок.

— Ну, сам-то я с Быковыми отношений не поддерживаю. А вот Лидка, та да, периодически созванивается. А вы, извиняюсь, с какой целью интересуетесь?

— Да так, имеется кое-какой профессиональный интерес. Слушай, Василь Саныч, а ты нас с Ольгой ей не представишь?

— Без проблем. Давай сейчас ещё по одной накатим и сходим, побратаемся.

Андрей снова обновил посуду и, продолжая исполнять привычную для себя роль, чуть подумав, выкатил новый тост:

— Ну, тогда давайте выпьем за тесноту этого мира!

— Принимается, — согласился Золотов. — Давай за тесноту. Главное, чтоб не в обиде…

Санкт-Петербург,