Читаем Год 2077-й полностью

Год 2077-й

В Жемчужном кипела работа. Мёртвый, оставленный человеком посёлок ожил. Обосновавшаяся здесь трудовая армия Содружества заняла бóльшую часть домов в посёлке. Часть домов уже переоборудовали под склады; во дворах пилили деревья, косили траву, расчищали улицы. Работали в основном бабы, — большинство мужиков с утра, после завтрака в общей столовой, под которую приспособили самый большой дом по улице с незатейливым названием Центральная, отбыли на конных повозках в Верхнебаканский. Из рабочих в Жемчужном осталось шестеро крепких мужиков, взявших на себя самую тяжёлую работу, и тридцать баб.

Отвечавшие за охрану тружеников и тружениц искатели — сводный отряд со всего Содружества — несли дежурство на устроенных на въездах в поселок блокпостах и размещённых на окраинах наблюдательных пунктах, патрулировали улицы.

После событий 15-го числа, когда отряд Деда Кондрата перебил в Верхнебаканском и Владимировке группу разведки Рейха, охрана Жемчужного бдела с удвоенной силой.

Из показаний допроса единственного пленного фашиста, взятого возле Объекта, следовало, что пятерым из его группы, во главе с целым майором, удалось уцелеть. В день, когда лысых наблюдателей накрыли, их майор с четырьмя бойцами выдвинулся сюда, в Жемчужный. Однако здесь фашистов выловить не удалось. В своём лагере во Владимировке фашисты также не появлялись, — Пустошь большая, мест, где можно укрыться, много. Эти пятеро и сейчас наверняка были где-то здесь поблизости. Так что, бдительность в ведомстве Дрона была маниакальная.

Сам Дрон ни минуты не сидел на месте. Известный и прежде своим пристрастием к порядку и дисциплине прикубанский командир в последние два дня стал ещё суровее. Как заводной, он постоянно перемещался по Жемчужному и его окрестностям, то один, то с патрулём, проверяя блокпосты и НП, осматривая подступы к посёлку, заглядывая под каждый куст на предмет наличия засевшего там врага. «Здоровая бдительность и тяжёлая паранойя — суть синонимы», — часто повторял в эти дни Дрон слова из популярной в библиотеке Прикубанского довоенной книги, автор которой, по досадной причине отсутствия у книги обложки, прикубанским читателям оставался неизвестен.

Дрон был на западном блокпосту, когда с дороги послышался топот конских копыт. По звуку, лошадей было больше двух. Вскоре из-за поворота, до которого от блокпоста было полкилометра, показались трое всадников. Дрон взял у искателя, которого все звали Синицей, полевой бинокль и посмотрел на всадников. Это были Кувалда, Витёк и Стас. Он узнал их сразу, без бинокля, но всё равно осмотрел всадников, для порядка (а вдруг кто-то из товарищей ранен? или — хуже того — кто-то выдает себя за искателей, переодевшись в их одежду?) В общем, посмотрел Дрон в бинокль, убедился, что скачут действительно свои, и к месту в очередной раз процитировал слова безымянного автора о бдительности и паранойе.

Блокпост представлял собой П-образную баррикаду из тракторных покрышек и мешков с песком и стоял прямо на дороге, напротив сгоревшей когда-то заправки, от которой мало что осталось. Обочины дороги основательно заросли кустами тёрна, но не мешали обзору; спрятаться в колючих зарослях можно было только сидя или лёжа, если не шевелиться и сидеть в одном месте. Дежурившие на блокпосту искатели — уже знакомый читателю Железный и Синица — коренастый широкоплечий парень с ёжиком светло-русых волос, из хутора имени Сталина — бдели здесь с раннего утра и до обеда; потом они пойдут в патруль, вместе с сидящими сейчас на наблюдательных постах Котом и Негром.

— Андрей! А я как раз к тебе… — перешёл сразу к делу Кувалда, спешившись и поздоровавшись за руку с каждым присутствующим. Приехавшие с ним Витёк и Стас тоже спешились и поздоровались со всеми.

— Если по охране и обороне, то сразу говорю: людей не дам, Ваня, — предупредил Дрон. — У меня тут народу как в Прикубанском, а под ружьём двадцать человек всего…

— Нет, — качнул головой Кувалда. — Я не за людьми. — Он передал вожжи Витькý и, достав из кармана на кителе кисет и бумагу, стал сворачивать самокрутку.

— А чем тогда я ещё могу тебе помочь? Комендант здесь Вагон…

— Только ты, Андрей, и можешь помочь. — Кувалда прикурил, затянулся и выдул облако крепкого табачного дыма. — И не мне, а всем нам, Содружеству.

— Это каким же образом? — Дрон переглянулся с Железным и Синицей, которые с интересом слушали разговор отцов-командиров.

— Ты же у нас писатель? — риторически спросил Кувалда и сам ответил: — Писатель. Вот и послужи Содружеству своим писательским пером! — Сказав это, Кувалда снова затянулся из самокрутки и серьёзно посмотрел на Дрона. — Нам нужна пропаганда!