Год багульника. Кровавая луна (СИ)

Бессильные слезы подступали к горлу хэура — Моав обманула его, жестокая луна обманула их всех! Она смеялась, глядя на поле боя, куда сама же привела тысячи воинов, и не было того виденья, которое смогло бы дотянуться до ее света — последний из высоких лунных магов уходил в Мир-без-Времени, а его сын был еще слишком юн… Если бы только Моав была здесь! Может быть, им бы удалось продержаться немного дольше! Но она умерла в Серебристом лесу, пронзенная хэурским кинжалом, и ее звонкий голос смолк навеки… Глядя на гибель союзной армии, Сигарт почти ненавидел синеглазую эльфу — как она могла покинуть его в Великой битве, как могла предать свой народ?! С вызовом и ненавистью смотрел он в лицо луны, будто желая испепелить ее взглядом. Боевые кличи рысей звучали все глуше по мере того, как гарвы теснили их к воде; уже не свистели, рассекая воздух, эльфийские стрелы — колчаны сыновей луны были давно пусты; все реже и реже взмахивали сильфийские кнуты.

В последней попытке отбросить гарвов от кромки воды воины соединенной армии отчаянно кинулись на врага. На какое-то мгновение Сигарту показалось, что сами воды океана превратились в кровь. Странное чувство охватило его… Он повернул голову к нависающей над черными горами луне и замер в удивлении: ее диск был багрово-красным! Зловещий свет заливал поле боя, доспехи и клинки; его кровавый отблеск превращал лица воинов в ужасные маски. Сигарт почувствовал, как луч луны проникает в его тело, холодным огнем разливаясь по венам. Изумленный, он взглянул на меч, зажатый в руке — Нар-Исталь сиял слепящим кровавым светом, вторя сиянию лунного диска! Клинок Полночной Молнии вновь горел в руках вернувшегося Хэур-Тала, наполненный силой Эллар. Карающий лик луны в упор смотрел на хэура, и ее свет кремнистым блеском отражался в ставших почти черными глазах нового Иннариса.

Он медленно поднял Нар-Исталь — из алого лезвия взметнулся луч света, молнией расколов небосвод. На мгновение вокруг стало светло как днем. Ночная птица распахнула над головой хэура свои крылья — только теперь они были не серебристыми, а кроваво-красными, огромными, заслоняющими полнеба! Воины Моррога замерли в ужасе перед грозным знаком, а в повисшей тишине раздались ликующие крики — голоса людей, сильфов, эльфов и хэуров слились в единый победный клич. «Инсэллар!» — кричали тысячи охрипших воинов, их горящие глаза были устремлены к Лунной Птице, вызванной могучим виденьем высокой веллары. Ее душа не оставила свой народ и своего кейнара — когда угасла последняя надежда, сама луна пришла на зов своей излюбленной дочери…

Нар-Исталь сверкнул в руке Сигарта, грозные крылья накрыли стушевавшиеся черные отряды. Побросав оружие, гарвы начали в панике отступать, и лишь серые маги продолжали атаковать краантль и хэуров, точно не замечая Ока Богини — однако теперь они были лишь одиноким отрядом, лишенным подкрепления. Как сокол камнем падает на добычу, Инсэллар снова и снова бросалась на врагов; теперь небосвод полыхал алым светом от края до края — в его смертельном сиянии союзные силы ринулись в последнюю атаку. Появление Ока Богини влило новые силы в измученных воинов; слившись в едином порыве, эльфы, люди, хэуры и дети воздуха в ярости громили войско Моррога.

Точно бог войны, сражался новый Иннарис, и многие, кто видел его в эти мгновения, готовы были поклясться, что видели самого Лагха — великого воина, прозванного Северным Ветром. В хищном исступлении Сигарт несколько раз чуть было не налетел на лунных эльфов, расправляющихся с волками. Неожиданно его взгляд уловил среди них знакомую фигуру, и суровое лицо хэура расплылось в радостной улыбке: совсем рядом с ним, выхватив блестящий гномий меч, сражался Иштан — белые волосы веллара разметались, синие глаза сверкали гневом. «Везучий!» — с искренней радостью подумал Сигарт. Юноша тем временем продолжал отважно воевать с волками; он как раз уложил наповал небольшого сулунга, как за его спиной раздался рык — увлекшись расправой, он не заметил второго, более грозного врага. Огромный волк, оскалившись, во всех ног мчался в его сторону; еще миг — и грозные зубы разорвут эллари на части!

Сигарт кинулся на помощь, но поздно. Волчья туша взвилась над эльфом, раздался резкий крик… Сердце Сигарта упало. Только не это! Неужели Иштану суждено уйти вслед за сестрой?! Внезапно волк странно изогнулся в прыжке и рухнул рядом с Иштаном, завалившись на один бок. Из покрытого жесткой шерстью бока торчала рукоять меча — удар пришелся прямо в сердце. Сигарт подскочил к веллару.

— Ты в порядке?!

Тот испуганно кивнул — его лицо было бледным как мел. Хэур перевел взгляд на мертвого сулунга и вздрогнул: на земле рядом с громоздкой тушей лежало чье-то тело: это и был тот смельчак, что спас жизнь юному эльфу! Сигарт бросился к нему: его лицо было окровавлено, поперек шеи тянулись глубокие следы от волчьих зубов. Хэур поднял его за плечи.

— Эй, приятель, ты жив?!