Год Чёрной Обезьяны

- Ну, почему? - Валет поёрзал на кровати .- А если детей много? Например, у шаха какого-нибудь или султана?

Девица сжала полоской губы. Медленно и убеждённо покачала головой.

- Ты не похож на шаха. И на султана тем более. А мужики - они всегда врут, когда про баб рассказывают. Я мужиков хорошо знаю. Они герои - на языке только... А так... - Она махнула рукой.

Взяла пустой стакан с тумбочки, где стоял графин с водой и потянулась к откупоренной бутылке шампанского.

- Давай пить.

- Давай, - согласился Валет.

Он забрал у девицы бутылку. Налил ей и потом - себе.

Содержимое бутыля уменьшилось на треть, и девицу уже тянуло на разговоры. Похрустев шоколадкой с орешками, она начала:

- Когда меня мой пахан завалил, мне десять лет было...

Валет сморщился.

- Ч-т-о он с тобой..?

Девушка пожала плечами.

- Что - что? Трахнул. Он двинутый был. Его потом всё равно менты посадили; я даже не знаю - за что. А в одиннадцать меня снял один кент. Ему тогда было семнадцать. Мы целый год жили с ним вместе. Потом его тоже менты забрали говорят, за грабёж или, может - за драку. После у меня столько мужиков было... Я их отшиваю, а они, сука, липнут. И я решила тогда, что если так и так трахаться, то пусть хотя бы бабки платят.

Она ещё что-то рассказывала, но Валет уже её не слушал. Когда допили шампанское, девица замолкла. Она жевала шоколад и молча, с интересом рассматривала нового своего знакомого. Валет сидел, сложив руки, и тоже, не говоря ничего, глядел на подругу. Его, вдруг, охватила робость, с которой он не мог сейчас ничего поделать.

Девица хмыкнула.

- И долго так будешь сидеть? На смотрины пришел?

Она пристроила свой стакан на краю тумбочки и подошла ближе к стеснительному своему кавалеру.

- А говоришь, было много женщин... Вставай, - она его тряхнула за шиворот, - иначе я тебя не смогу раздеть.

Валет согласно поднялся и разрешил стащить с себя плащ. Из кармана вывалился пистолет. Он тяжело стукнулся о паркетный пол. Девица с живым интересом глянула на оружие.

- Ты - или мент или бандит, - проговорила она спокойно.

- Я - бандит, - так же спокойно ответил молодой человек.

Подружка стащила с него пиджак.

- А меня в том году, в этой самой гостинице, мент раздевал. Он мне и удостоверение свое показывал и пистолет табельный... Слабенький такой мужчинка - раз всего смог кончить.

Пиджак упал на пол рядом с кроватью, и девица занялась расстёгиванием рубашки.

- А вот интересно, - рассуждала она, - вот, когда мы умрём - что будет с нами дальше, что будет потом?

- Что было до того, как мы родились?

- Ничего не было. - Девица сбросила рубашку на пол.

- Вот тоже самое и потом будет, - мрачно ответил Валет.

- А я бы хотела, чтобы было ну хоть что-нибудь. Пусть - ад, пусть - вечные муки. Это лучше, чем совсем-совсем ничего.

Валет пожал плечами.

- Если ад есть, мы там с тобой точно окажемся.

- Конечно, я бы не ад хотела. Эта жизнь - она, ведь, такая мерзкая, и я думаю, что может, хоть там будет чё-нибудь получше.

Она чмокнула его в губы. Валет испуганно сжал рот.

- Тебя, чё, целоваться не научили? - Девица глядела насмешливо.

- Почему? Я умею. - Валет снова пожал плечами.

- Открой рот... Вытащи язык.

- Зачем тебе мой язык?

- Вытащи язык.

...Валет надел плащ и сунул в карман пистолет. Вид у него был помятый. Он удивленно смотрел на проститутку. Та пересчитала купюры, собрала их аккуратно и сунула в тугой кармашек юбки. Валет взял с тумбочки шоколадную обёртку, смял, потом швырнул в мусорную корзину. Пустую бутылку пристроил рядышком.

- Идём, - сказал он, глянув на дверь.

Девушка взяла его под руку.

- Пошли. Проводишь меня до выхода.

Валет затравленно смотрел на нее. Девица ему улыбнулась.

- Единственное, что мне всё ещё нравится в жизни, это - элегантные мужчины.

Экскурс в прошлое.

Дождь уже кончился. Лена выглянула из дверей и поняла, что зонтик ей больше не нужен. Не торопясь, она сошла по аккуратным ступенькам горисполкомовского здания. Тут только что прошла пресс-конференция "Адыге-Хасэ". Полтора часа Лена слушала речи о том, что пришел час уважить четыре процента местного населения и образовать здесь шапсугский национально-территориальный округ в составе Туапсинского района с небольшим куском соседнего Сочи в придачу.

Под конец Лене начало это надоедать. Она смотрела в окно. Как большие мохнатые тучи двигались куда-то вдаль, туда, - где белые шапки гор тихо дремали, укутанные серой вечерней дымкой. Ей стало грустно. Город, где она родилась когда-то и выросла, был и оставался для нее навсегда чужим. Глядя как тяжелые капли, неслышно постукивая, сбивали с деревьев последние осеннего цвета листья, Лена думала о том, что уже почти вечер, и ей нужно еще успеть купить хлеба.