Год, какого еще не бывало

        Ладно, по крайней мере, он мог пользоваться каминной связью, хотя после того ожога не очень-то жаждал повторять эксперимент. Впрочем, мадам Пинс не однажды передавала ему книги. В самый первый раз изумленный Гарри спросил у Драко, как получается, что книги не горят. Тот, что неудивительно, фыркнул что-то про «маггловость» и презрительно объяснил: «Видишь ли, Гарри, это называется магией...»

        Вспоминать об этом до сих пор было обидно, потому что заодно на ум пришло множество других вещей, которые говорил Драко в последние несколько недель. Возможно, тот и не так гордился своей внешностью, как раньше казалось Гарри (по-видимому, это оказался некий случай гиперкомпенсации), но уж магией зато гордился чрезмерно. По большей части он, правда, вел себя довольно терпеливо, но иногда прорывались и его истинные чувства на сей счет. Видно было, что его раздражает, насколько долго Гарри не может справиться с тем, как выражался слизеринец, «что уж там тебе мешает». И явно считал, что Гарри сам виноват в собственной уязвимости.

        Гарри подумал, что вообще-то это нисколько не должно его беспокоить. Ведь ему же все равно, что там Драко думает, правда? Увы, по крайней мере отчасти, совсем чуточку, ему было не все равно.

        Еще больше расстроившись, Гарри сложил тарелки грудой прямо вместе с застывшими остатками еды, поставил в камин, потом кинул немного дымолетного порошка и вызвал кухню. Он не был уверен, что все делает правильно; Снейп и Драко каким-то образом умели отдавать распоряжения домовикам, и чаще всего тарелки просто исчезали со стола после окончания трапезы. Но у него все получилось. По крайней мере, тарелки куда-то исчезли. Главное, что их теперь не было в комнате; по мнению Гарри, этого было совершенно достаточно.

        Он снова вернулся к себе и уселся на постель. Сэл ползала по его рукам, обвиваясь вокруг пальцев, пока он изливал ей своей горести... жаловался на жизнь змее, в точности как сказал Драко. А кому еще тут пожалуешься? Снейп не желал с ним разговаривать, это было очевидно. Так что Гарри говорил и говорил с Сэл. Он поведал, как Рон наговорил гадостей, но был за это наказан более чем сполна; как Снейп попросту не хотел ни к чему прислушиваться. Как Драко раздул из всего этого скандал, и как потом Снейп сделал то же самое, сняв пятьсот баллов за то, что вообще не имело никакого отношения к школе.

        Он поделился и тем, насколько его встревожили эти баллы — точнее, то, как именно Снейп их снял: только с Гриффиндора, хотя его сын должен был быть и слизеринцем тоже. А Гарри тогда, получается, кто?

        Сэл слушала. Она так и не поняла ничего про баллы, сколько бы он ни пытался растолковать ей на змееязе. Что она поняла, так это то, что Гарри нужно теплое местечко, где можно свернуться и погреться. Ей всегда становится гораздо лучше, если погреться в теплом местечке, заметила она, прибавив, что ее новый ящичек просто замечательный.

        Гарри вздохнул. Если бы у него все было так же просто!

        Ближе к вечеру вернулся Драко, до странности сам на себя непохожий. Он был неестественно бледен; светлые волосы совсем прилипли к голове. Правда, он провел над котлом порядка десяти часов; возможно, это и объясняло его дурное настроение.

        Взглянув на Гарри, он скривился:

        — Что, ты так целый день и провозился тут со своей змеюкой?

        Гарри отвел взгляд, прикрыв Сэл ладонью.

        — Я убрал посуду, которую вы со Снейпом оставили на столе.

        — Да, конечно, это заняло уйму времени, — протянул Драко с таким презрением, что Гарри содрогнулся; что-то как будто съежилось в груди. Нет, ему неважно, что о нем думает Драко. Возможно, его вообще так задевают эти издевки, потому что это в некотором роде отражение негодования Снейпа. Они ведь оба на него злы.

        — Заткнись, Малфой, — безо всякого воодушевления огрызнулся Гарри. — Хватит с меня драк.

        — Надо же, какой сюрприз, — кипятился тот. — Ты у нас столько месяцев после операции прямо на стену лез, чтобы вернуть свои силы и победить Темного Лорда... Ах, да, ты ведь даже и не старался! Ты целыми днями даже палочку в руки не берешь, а когда Северус устраивает так, чтобы тебе захотелось воспользоваться каминной связью, еще и злишься на него за это!

        Гарри почувствовал, что его терпению того и гляди придет конец.

        — Между прочим, я действительно обжегся, так что скажи, кто из нас был прав!

        — Ну да, Гарри Поттер у нас всегда прав! — воскликнул Драко. — У тебя и в самом деле самомнение до небес, как Северус всегда говорил! Кстати, знаешь, что он мне рассказал? Что он с самого начала тебя предупреждал насчет этой операции! Он тебе говорил, что волшебникам не следует доверять маггловской медицине! Но ты настоял на своем! И знаешь что? Я думаю, ты с самого начала надеялся, что операция уничтожит твою магию! Ты просто хотел избавиться от ответственности в этой войне!

        Гарри вспыхнул. Как смеет Снейп говорить что-то о доверии, когда сам пересказывает Драко свои личные беседы с Гарри?! Как и тогда, с Ремусом, только теперь у него вообще никаких оправданий нет!