Год, какого еще не бывало

        — Северус... то есть профессор Снейп рассказал вам про мои сны?

        Дамблдор улыбнулся.

        — Я знаю, что часто осаживал тебя за неуважение к нему, Гарри, но, учитывая, что Северус теперь твой отец, думаю, ты вполне можешь называть его по имени. Кстати, как у вас дела? Все хорошо?

        Ага, а теперь этот человек хочет вести светскую беседу?!

        — Угу, нормально, — отозвался Гарри, решив не упоминать о недавней ссоре.

        Оказалось, однако, что и теперь Дамблдор имел в виду не светский обмен любезностями. Он перешел к сути вопроса, настойчиво спросив:

        — Если это так, зачем посылать мисс Грейнджер в Запретную секцию? Я уверен, ты прекрасно знаешь: Северус легко взял бы эти книги для тебя.

        — Ну-у... — лучшего ответа у Гарри не нашлось. — Я просто хотел кое в чем разобраться, — пробормотал он наконец. — Начал с книг попроще, а когда от них не оказалось толку, логично было обратиться...

        — И тебе не пришло в голову обратиться со своими вопросами к отцу?

        — Учитывая, что у него был «тролль» по предсказаниям, — нет.

        Еще одна теплая улыбка.

        — Я вижу, вы часто разговариваете. И очень, очень рад. Что касается твоих снов, однако... Гарри, возможно, на твои вопросы смогу ответить я?

        — Ну, честно говоря, меня в основном волнует один вопрос, — признал Гарри. — Я даже когда-то спрашивал у Северуса, но он не знал ответа. Может, вы знаете... Скажите, вещие сны всегда сбываются?

        Директор поправил очки и сунул в рот лимонный леденец, прежде чем ответить:

        — Иначе они бы не были вещими снами, верно?

        — Наверное, нет, — согласился Гарри. — Но... в общем, дело такое. Допустим, что-то должно было случиться, но сам тот факт, что мне это приснилось, все изменит. Например... мне приснится, что я упаду с метлы и разобьюсь насмерть, и после этого сна я перестану летать. Разве я не могу изменить будущее, если буду знать, как реагировать на события?

        — Твои сны предсказывают чью-то смерть, Гарри? — устрашающе серьезным тоном спросил Дамблдор.

        — Ой, нет. Нет, это я просто для примера.

        — Ты уверен?

        — Да, уверен. Я бы не стал скрывать такие вещи.

        — Хотелось бы думать, — строго и укоризненно произнес директор. — Однако я не могу не отметить один тревожный момент. Тогда на площади Гриммо ты без колебаний рассказал Ремусу Люпину о своих снах. А теперь... полагаю, твое желание изучить этот вопрос вызвано новыми снами? Они очевидным образом касаются тебя, и тем не менее ты не поделился ими ни с кем.

        — Угу, — сглотнув, признался Гарри.

        — Послушай, — Дамблдор помедлил, потом осторожно продолжил: — Надеюсь, ты сознаешь, что твои сны касаются не только тебя. Если они имеют отношение к Волдеморту, или войне, или Ордену... не следует о них молчать.

        Да, Гарри уже давным-давно понял, что его жизнь ему не принадлежит. Может, поэтому он так и привязался к Северусу. Тот видел в нем его самого, а не какого-то там героя, который нужен только затем, чтоб мир спасать.

        — Мои сны не имеют отношения ни к чему из этого, — со вздохом сказал он.

        Погладив бороду, Дамблдор отозвался с сомнением:

        — Разве ты не сказал бы так и до Самайна? А твои сны были напрямую связаны с Волдемортом, даже если ты этого не знал. Откуда же теперь уверенность, что новые сны его не касаются?

        — Не сны, — поправил Гарри, — а сон. Мне уже несколько месяцев ничего не снилось, профессор. Да и теперь — только этот сон, и все.

        — И все же ты не рассказал о нем Северусу? Вообще ничего не сказал?

        Гарри отвел взгляд и помотал головой.

        — Мальчик мой... мне кажется, тебе стоит подумать о том, не рассказать ли ему.

        — А я думал, — Гарри прикусил губу. — И много.

        — Если у вас хорошо складываются отношения после усыновления, отчего ты колеблешься?

        На это у Гарри ответа не было. По крайней мере такого, какой он был бы готов высказать. Он хотел поделиться с отцом, скрывать от него такие вещи вообще казалось неправильным. Однако... знать, что их ждет разусыновление, было ужасно. Гарри и сам-то хотел бы не знать. Оставалось лишь надеяться, что даже вещие сны хоть иногда не сбываются.

        Дамблдор качал головой.

        — Я вынужден настоять, чтобы ты поговорил с кем-то из Ордена. Если ты совершенно уверен, что не можешь обсудить свой сон с Северусом, возможно, стоит посоветоваться с Артуром Уизли...

        — Нет, — немедленно воспротивился Гарри. И представить нельзя, что почувствует отец, вздумай Гарри обсуждать такие вещи с кем-то посторонним. — Я уверен, здесь нечего обсуждать с Орденом, сэр. Это совершенно личное дело. Послушайте, я не хотел поднять такую бучу, я просто хотел узнать ответ на свой вопрос.

        — Всегда ли сбываются вещие сны, — кивнул Дамблдор. — Опасаюсь, что да, Гарри. Что толку было бы от пророчеств, если б они не сбывались?

        Гарри нахмурился.

        — Если пророчества сбываются во что бы то ни стало, почему вы пытаетесь из меня сделать чуть ли не спасителя волшебного мира? Вы же мне только что дуэльных уроков не давали...

        — Кстати, я поговорю об этом с Северусом, как только к тебе вернется магия, — пообещал директор.