Год палача

Был слякотный апрельский день, значащий в моей жизни очень многое. Именно в этот день пять лет назад моя жизнь круто изменилась, рухнули все мечты и иллюзии, и я оказался на краю бездны… Этот день день гибели Володи, стал для меня водоразделом, за которым уже невозможно было вернуться в счастливое и относительно благополучное прошлое. Именно с этого дня и началась моя трансформация в Палача.

Предупредив Олега, что отправляюсь по делам, я покинул фирму и, заехав по пути в магазины, вскоре уже звонил в дверь квартиры, где жила Мария – вдова Володи. Я знал, что в этот день она всегда дома, потому не стал созваниваться заранее по телефону, и не ошибся. Она открыла дверь и, близоруко щурясь, взглянула на меня.

– Саша?!

– Я, Маша…

– Боже мой, откуда ты?! – все еще не веря своим глазам, воскликнула она, обнимая меня.

– Оттуда, Машенька, оттуда…

Она отступила вглубь коридора, увлекая меня за собой и закрывая дверь.

– Ну проходи, раздевайся… У НЕГО уже был?

– Нет, Маша, еще не был. Я думал, что мы поедем все вместе… У меня машина во дворе, – ответил я. – А где сыновья?

– Они будут вечером. Ты останешься?

– 

Да, конечно… Может, пока съездим?

– Да–да, я сейчас… – засуетилась она, снимая с вешалки плащ и на ходу вспоминая, что нужно взять с собой.

––      Не беспокойся, я все приготовил, – сказал я и поставил пакеты на

пол. – А вот это прибереги на вечер…

Могила Володи находилась на дальнем конце огромного Центрального кладбища, и мы долго шагали по узкой тенистой аллее, а над головами тихо шумели сосны, роняя на нас крупные капли слез. Свернув на тропинку, мы пошли меж могил, отыскивая Володину. Вот и она – за выкрашенной серебрянкой стальной оградой ухоженный холмик и скромный памятник с табличкой – все, что осталось от отличного парня, настоящего друга, любящего отца и мужа…

Я передал цветы Марии, и она положила их на могилу, а потом мы постояли в скорбном молчании, вспоминая тот день и с трудом сдерживая эмоции. Маша смахнула набежавшую слезу и тихо сказала:

– Ну что, давай помянем…

Я достал бутылку водки и, распечатав, налил в стаканы, а потом отрезал ломти ржаного хлеба и, поставив "сто грамм" на могилу Володи, молча подал стакан Маше. Мы выпили и снова помолчали, думая о нем.

Уходя, я задержался на мгновение и тихо прошептал над могилой:

– Спи спокойно, друг. Настала пора возмездия, ты будешь отмщен…

Клянусь, каждый получит по заслугам.

Наверное, это выглядело как в кино, но я говорил от души. Уже сидя в машине, я спросил Марию:

– Ну, как ты живешь?

– Да ничего, все нормально… Спасибо тебе, что не забываешь нас. Я даже не знаю, что бы делала без твоей помощи, Саша. Ты столько сделал для нас…

– Ну что ты! Какие могут быть счеты между нами? – Я достал из кармана пачки долларов и протянул ей. – Возьми, это вам.

– Нет–нет, я не могу… – запротестовала она. – Это излишне…

– Маша, я не обеднею, ты знаешь, а тебе парней еще в люди выводить, да и самой на себе крест ставить не нужно, ты же молодая, красивая женщина.

– Так уж и молодая? Нет, Саша, я была молодой и красивой, пока был Володя, а сейчас – я старуха. По крайней мере, внутренне… – Она беззвучно заплакала, утирая слезы платком.

– Не надо, Маша, – попытался ее успокоить, – Володю не вернуть, а ведь жизнь продолжается. Пока я жив, буду помогать вам всем, чем смогу. Это мой долг перед ним. И давай договоримся, что ты не будешь отказываться, а наоборот, если возникнут какие-нибудь проблемы – сообщишь мне. Хорошо?

– Хорошо, Сашенька, – ответила она с благодарной улыбкой. – Ты –

наш ангел–хранитель. А сам–то как поживаешь? По–прежнему один или на личном фронте перемены?

– Один…

– А Катя? Она–то как? Вы видитесь?

– Катя в порядке. Я купил им дом под Берлином и помогал первый год, а потом она сама устроилась в крупную солидную фирму и сделала карьеру. Теперь ей моя помощь ни к чему, отказалась… Дочери помогаю, она у меня умница, учится сразу в двух университетах. Видимся, правда, редко…

Мы проговорили всю дорогу до самого дома, а потом на кухне, где я помогал Марии приготовить стол для поминок. К вечеру собрались близкие родственники и друзья, и мы помянули Володю.

Прощаясь с Марией, я сказал ей тихо, протянув листок из блокнота:

Маша, вот мой адрес и телефон здесь, если что – звони… И еще у меня к тебе просьба…

– Да, все что угодно, – с готовностью ответила она.

– О том, что я в городе, не говори никому. Я здесь инкогнито. Хорошо?

– Хорошо… А почему, Саша? – спросила она обеспокоенно.

– Так нужно. Мало ли что… Дойдут слухи до… тех гадов – будут проблемы.

– 

Понимаю… Можешь не волноваться, никто не узнает.

– Спасибо, Маша. Да, я еще хотел тебя спросить вот о чем. У тебя сейчас машина есть?

– Только Володина "шестерка". "Вольво" я давно уж продала.

– Значит, в гараже есть место?

– Бокс же двойной. Он тебе нужен?

– Может понадобиться.

– Я дам тебе ключи. Можешь пользоваться. Машиной тоже.

– Спасибо, Маша, мне машина не нужна. Она принесла ключи, и, еще раз попрощавшись, я вышел из квартиры.

Глава 3

ПАЛАЧ