Год рождения - СОРОК ПЕРВЫЙ (с иллюстрациями)

Приказав майору Кащееву отдать от его имени распоряжение о переброске основных сил 355-го полка в полосу 85-го — для более концентрированного удара по врагу, генерал Руссиянов вместе с адъютантом сел в свою «эмку» и поехал в полк Нестера Козина. Из Шебяк, где был КП дивизии, по мостику через Ужу благополучно выбрались на дорогу Шебяки — Митино — Гурьево и погнали на юг. Горизонт впереди розовел заревами, справа, слева и впереди все время гремело, восточный ветер доносил тяжелый запах гари и тлена — и это несмотря на то, что до «Лощины смерти» было отсюда не меньше четырех километров.

Командир Сотой даже передернул плечами, когда вспомнил и вновь представил себе это страшное место — «Лощину смерти». Этот своеобразный проход между деревнями Быково и Устинове немцы считали для себя самым опасным и весь август держали под жестоким минометным огнем и бомбежкой. Снайперы-«кукушки» охотились за нашими бойцами все светлое время суток. Пройди через эту лощину, над которой с утра до заката тучами кружило воронье, — и каждый скажет, что ты заговоренный, что тебя теперь не возьмут ни пуля, ни осколок. Тела убитых — и немцев, и наших — оттуда невозможно было вынести и захоронить, там горело все, что еще могло гореть, дышать было нечем… Но 331-й полк Сотой в конце концов прошел через этот земной ад, вырвался с левого фланга на подступы к Агеевке и помог батальону Ильи Хмаладзе выбить немцев из этого сильного опорного пункта. Но «Лощина смерти»… Оставшиеся в живых до конца дней своих будут помнить это проклятое место!

Теперь основные усилия всех полков Сотой были сосредоточены на деревне Гурьево. На это направление сначала вышел полк Козина, а вот сейчас на помощь ему выводились два батальона 355-го.

Козин был на своем КП. Встретил командира дивизии положенным по уставу рапортом, доложил, что полк, используя темное время, выходит на более удобный рубеж, пополняет боеприпасы, эвакуирует раненых.

— Люди накормлены? — спросил генерал.

— Завтрак в термосах отправлен в подразделения.

— Хорошо. Как собираетесь действовать дальше?

Козин рассказал. И, что больше всего и удивило иобрадовало командира дивизии, не стал жаловаться на большие потери и просить подкрепления.

— В полосу вашего полка, капитан, я приказал перебросить часть сил триста пятьдесят пятого. Вы идете на главном тактическом направлении…

— Спасибо за помощь, товарищ генерал. Но наш восемьдесят пятый…

— Знаю, что скажете. Справились бы и одни? Не сомневаюсь. Но в бою существует еще и такой фактор, как время. Сейчас каждый час — в пользу немцев. Они уводят свои разгромленные войска, и мы не имеем права их выпускать! Мы должны их здесь уничтожить!

Он остался в полку и утром вместе с приехавшим сюда старшим батальонным комиссаром Филяшкйным наблюдал за боем 85-го и части сил 355-го стрелковых полков за Гурьево.

В середине дня 4 сентября головной батальон 85-го полка ворвался в Гурьево. Понять это можно было только из доклада комбата по телефону — связисты все время тянули за ним нитку, а так, визуально, с наблюдательного пункта удостовериться в этом было трудно: над Гурьевом стояло сплошнде черное облако дыма. Наши артиллеристы, активно поддерживавшие пехоту, прекратили огонь, но в Гурьеве продолжали рваться снаряды — немецкие, и это тоже свидетельствовало о том, что враг отошел и огневой завесой по населенному пункту и ведущим из него дорогам пытается задержать советские части, которые, как противник прекрасно понимал, немедленно начнут преследование, чтобы не дать ему закрепиться на каком-нибудь промежуточном рубеже.

Спустя полчаса артобстрел стих. Командир 355-го стрелкового полка майор Багдасаров, разыскавший командира дивизии на НП капитана Козина, доложил генералу по телефону, что его полк в тесном взаимодействии с батальонами 85-го продолжает наступление в южном направлении, преследуя отходящего противника.

— Спасибо. Продолжайте выполнять задачу. Дождавшись конца телефонного разговора, Козин

дисциплинированно вытянулся перед генералом Руссияновым:

— Разрешите отбыть в Гурьево? Я переношу туда свой командный пункт.

— А нас с собой возьмете? — спросил Филяшкин.

Лишь секундная нерешительность мелькнула на лице командира 85-го стрелкового полка.

— Нет, — ответил он твердо.

— Я вас возьму с собой, Кирилл Иванович, — сказал командир дивизии. — И думаю, что Нестер Дмитриевич не откажет нам в любезности и покажет дорогу.

Они пошли в Гурьево пешком — по некошеному, вытоптанному пехотой, изъезженному танками, в оспинах минных воронок полю. Шли рассредоточение — на случай артобстрела или налета немецкой авиации. Но, видно, противнику было сейчас не до того, чтобы пускать сбои самолеты рыскать по тылам штурмующих Ельню советских войск. Сейчас, надо думать, главное, о чем он мечтал, — вывести как можно больше частей из мешка, который вот-вот будет намертво затянут.

Деревни Гурьево не было. Были только пепелища, сгоревшие дотла крестьянские избы, только черные, исковырянные осколками остовы печных труб. Деревья в садах обгорели, редкие яблоки на них были как печеные.