Годы в броне

- Командующий армией генерал Рыбалко и его начальник штаба генерал Бахметьев уже изложили вам план операции и предполагаемых действий. Вполне согласен с ними. Предлагаемое решение будет рассмотрено и утверждено. Артиллерию, Павел Семенович, поставьте в голову колонны. Это вопрос принципиальный. Надо, чтобы танки были свободны в своих действиях, а не скованы, не втянуты в бой с головными силами противника. Если артиллерия будет в голове, она скует его действия, даст возможность своевременно развернуться нашим танкам и под прикрытием артиллерии они смогут выбрать уязвимый фланг и бить неприятеля по частям.. Кроме того, артиллерия, будучи ближе к голове, сможет лучше поддержать своим огнем атаку танков.

Маршал оторвался от карты, подошел к нам, окинул острым взглядом сидящих впереди, не повышая голоса продолжал:

- Мы с вами стоим на пороге фашистской Германии. Необходим еще один прыжок на пути к полной победе. Нам выпала большая честь одними из первых ворваться в пределы этой страны. Чем ближе к заветной цели, тем ожесточеннее будет борьба. Задача эта нам по плечу. Наш 1-й Украинский фронт располагает огромной ударной и огневой силой. Танковые армии Рыбалко и Лелюшенко, механизированные и танковые корпуса Фоминых, Полубоярова, Кузнецова нацелены на запад. Им предстоит вырваться вперед, с ходу захватить водные преграды Ниду, Пилицу, Вислу и Одер, овладеть оборонительными рубежами, крупными железнодорожными узлами Кельце, Радомско, Ченстохов, Краков, парализовать тылы врага, расстроить управление войсками.

Я сидел впереди и видел, как у этого сурового, спокойного человека загорелись глаза.

- Не ввязывайтесь в мелкие стычки, обходите узлы сопротивления, не задерживайтесь в городах, выходите на оперативные просторы, не оглядывайтесь по сторонам и не ищите флангов. В руках фронта наши танковые войска - это стальная стрела, которая должна успешно проникнуть в глубь Германии. В центре, на фланге и вместе с вами идут общевойсковые армии Жадова, Курочкина, Гордова, Коротеева, Коровникова, Пухова. Они на своем пути все подберут и подчистят. Я знаю вас по предыдущим боям, хорошо знаком с вашим командующим Павлом Семеновичем Рыбалко. Это дает мне основание надеяться, что действия наших мужественных танкистов будут успешными.

Я жадно всматривался в лицо маршала, о котором много слышал еще тогда, когда в ранней молодости лейтенантом служил на Дальнем Востоке.

Впервые я увидел генерала Конева в тяжелое время под Ржевом глубокой осенью 1941 года. Через год наш 3-й механизированный корпус входил в состав Калининского фронта, которым командовал Иван Степанович. В дальнейшем видел его у Белгорода, Харькова, на Левобережье Украины. Но особенно запомнилась встреча в первых числах июня сорок четвертого недалеко от Тернополя, в период подготовки к Львовско-Сандомирской наступательной операции. В дальнейшем, в ходе боев, я не раз встречал его в боевых порядках войск, сражавшихся на главном направлении, на самых опасных участках фронта...

И вот теперь увидел маршала в процессе организации одной из крупнейших операций Великой Отечественной войны - Висло-Одерской наступательной операции.

Закончив свое выступление, командующий фронтом попрощался с нами и уехал в другую армию.

Позднее, когда все уже разъехались по своим местам, командир корпуса генерал Митрофанов, задержавший нас с Дмитриевым и Свербихиным, объявил свое решение. А перед самым отъездом он напомнил:

- Смотрите, товарищ Драгунский, командарм приказал после реки Нида вашу бригаду пустить в передовой отряд. Это вас устраивает?

- Вполне! - ответил я. - Все будет в порядке, товарищ генерал!

На открытом "виллисе" мы втроем мчались в свою часть. Все мысли были заняты предстоящими боями. Итак, бригада опять в передовом отряде...

Я обернулся к своим друзьям, которые тоже, видимо, размышляли о поставленной нам новой задаче:

- Александр Павлович, что ты думаешь насчет передового отряда? Нас же снова будут ругать? Да и как оно может быть иначе! Вырвешься далеко ругают. Не оторвешься от своих войск - опять плохо...

- Ничего, - успокоил Дмитриев, - за одного битого двух небитых дают. Прогуляемся по вражеским тылам - нам это не впервой. Надо серьезно все продумать.

- Только не сегодня, - заметил начальник штаба. - Сегодня будем отдыхать. А готовиться начнем завтра.

Когда подъехали к расположению бригады, часовой сразу узнал машину и быстро открыл шлагбаум. Через несколько минут мы очутились в натопленной землянке. Какой она показалась уютной! Петр Кожемяков накрыл на стол. От котелков с наваристым украинским борщом столбом валил пар.

После ужина начальник штаба Свербихин ушел к себе, а мы с Дмитриевым решили обойти землянки. Надо было повидать командиров батальонов, рот, поговорить с танкистами о предстоящих делах. После ярко освещенной землянки лес показался нам сплошной черной стеной, но постепенно глаза привыкли к темноте, и мы стали различать лесные тропинки и просеки.