Гоген в Полинезии

То ли из милосердия, то ли потому, что он был неплохим тактиком, прокурор Шарлье ничего не ответил. Гоген, который, видимо, был искренне убежден, что доблестно сражается за правое дело, и уже сочинил речь на семь страниц, даже разочаровался. «Что касается меня, результат равен нулю: ни дуэли, ни суда. Как же все прогнило в колониях!» Однако ему явно полегчало от того, что он дал выход своему гневу, и Гоген продолжал в том же духе — в июльский номер «Ос» он написал длинную статью с не менее резкими нападками на другого человека, возмутившего его своим высокомерием, а именно самого губернатора Галле. Достаточно привести конец статьи, чтобы представить себе ее содержание: «Для них дела колонии все равно что дела какой-нибудь захудалой мелкой фирмы… Поневоле усомнишься в способности государственных служащих понимать нужды колонии и ее населения, когда вспомнишь, что они всего лишь временные гости, которых волнуют только их собственные доходы и благополучие». И он заканчивает такими словами: «Правительственные чиновники — вот подлинные враги поселенцев».

Подбодренный интересом, который вызвали его писания, Гоген решил, что месть будет вдвойне сладкой, если он сможет получать за них деньги. Так родился четырехполосный ежемесячник, конечно, иллюстрированный, названный им «Улыбка». Большую часть первого номера, вышедшего 21 августа 1899 года, занимали нападки еще на одного человека, который, на взгляд Гогена, скверно с ним обращался, — адвоката Гупиля. Повод подвернулся превосходный, так как Гупиль задумал основать акционерное общество, чтобы осуществить старую грандиозную мечту, а именно, провести от Папеэте до Матаиеа железную дорогу. Не только Гоген, но и многие другие граждане колонии подозревали, что главная цель намеченной дороги — перевозить кокосовую крошку, производимую на фабриках Огюста Гупиля. Поэтому атака Гогена выразилась в язвительном описании вымышленной поездки по новой железной дороге в день ее открытия. С нарочитым удивлением автор обнаруживал, что каждая станция, где останавливался поезд во время своего триумфального рейса, не что иное, как фабрика кокосовой крошки. Узловая станция показалась ему чрезвычайно знакомой — и неспроста: это было роскошное поместье Гупиля. Не называя владельца по имени, Гоген описывал поместье так, что ошибиться было нельзя: «Оно стоит на бугре и напоминает кучу консервных банок, выложенных ярусами, словно плотник задумал сотворить копию дворца. В духе цивилизации, совсем как в Версале, сад украшают статуи. Есть и ворота, и великолепные псевдометаллические вазы на колоннах с жидкими растениями алоэ, выполненными из цинка! Заглянув в дверь, я как будто в дальнем конце различил две руки, играющие на гитаре. И мне почудился голос, исполняющий прелестный припев: «Люблю я эти денежки»..» В заключение все высокопоставленные лица приглашаются Гупилем на роскошный банкет, меж тем как простолюдины, включая Гогена, закусывают за свой счет в станционном буфете, где подают… кокосовую крошку.

Больше всего статьи Гогена пришлись по душе главному конкуренту Гупиля, мэру Папеэте, Франсуа Карделла (Гоген явно это предвидел, потому что прислал мэру экземпляр первого номера «Улыбки» с собственноручной надписью)[190]. Карделла родился на Корсике и был истый корсиканец нравом — горячий и вспыльчивый. Он учился на медицинском факультете, когда его призвали в армию и отправили подручным фельдшера в Мексику, куда французские войска вторглись в 1863 году. Оттуда Карделла, уже как судовой врач, добрался до Таити, и здесь ему так понравилось, что он, как и многие до и после него, отслужив свой срок, осел на острове. Не тратя больше времени на учение, он открыл аптеку, которой при Гогене, как уже говорилось, заведовал Амбруаз Милло, бывший правительственный служащий. Аптека оказалась прибыльным делом, но по-настоящему Карделла разбогател, когда заполучил монопольное право выращивать опийный мак на острове и сверх того открыл скотобойню. Один из немногих в колонии, у кого было вдоволь и времени и денег, он почти все свои зрелые годы посвятил политике. С 1890 года, когда Папеэте получил статут города, Карделла был бессменным мэром. Но застать его чаще всего можно было не в мэрии, а на веранде его аптеки, очень удобно расположенной в центре города (номер 20 на карте Папеэте); здесь-то Гоген, который часто наведывался в город за лекарствами, и познакомился с ним[191]. И в той же аптеке Гоген впервые встретил редактора «Ос», владельца типографии и часовщика по имени Жермен Кулон.