Голод на Чизхолмской тропе

Но когда Цзя-Ли вышла из задней комнаты, у него перехватило дыхание. Сказать, что она красива, было все равно что сказать, что восход солнца красив, когда оно поднимается над океаном и заставляет волны сверкать, как алмазы. Она была миниатюрной, особенно по сравнению со своим мужем, который был примерно шести футов ростом. Там, где он обветрился от долгих лет на солнце, она была безупречна, как тонкий фарфор, но с естественным загаром.

Он не заметил, как у него отвисла челюсть, пока Михаил не рассмеялся и не хлопнул его по плечу.

- У меня было такое же лицо, когда впервые увидел ее. Моя Жемчужина Востока.

Цзя-Ли рассмеялась, и Карл тоже не смог удержаться от смеха сквозь румянец.

- Рада познакомиться с вами, мистер Бек. Михаил мне все о вас рассказал, - сказала она на прекрасном английском. - И Трейси! Я так рада, что ты пришла. Я боялась, что это будет вечер, когда мужчины будут говорить полуправду, а я буду кивать и притворяться, что верю им.

У Карла снова отвисла челюсть.

- Благодарю вас, мэм. Спасибо за приглашение, - Трейси поцеловала Цзя-Ли в щеку, а Карл передал бутылку виски Михаилу.

Цзя-Ли и Трейси ушли на кухню, а Михаил схватил с полки пару стаканов и открыл виски.

- Как, черт возьми, тебе удалось заставить ее выйти за тебя замуж?

Михаил засмеялся, наливая виски.

- Если бы я получал по пятицентовику каждый раз, когда меня об этом спрашивали, я бы уже давно ушел на пенсию.

Карл взял стакан.

- Мы только что встретили по дороге незнакомку.

- Бандитку? Мэри Джо, художница-эксгибиционистка. Я заходил к ней раньше, чтобы убедиться, что она не собирается создавать никаких проблем.

- Она тот еще субъект.

- Значит, тебе удалось ее разговорить. Как ты это сделал?

Карл пожал плечами.

- Просто вежливо спросил. А потом не оставил ей выбора в этом вопросе.

- Ну что, мистер Бек, вы просто напали на бедную женщину.

- В вежливой форме. Да. Похоже, она отчаянно нуждалась в ночном отдыхе.

- Думаю, в этом ты прав. Давай тоже расслабимся. Я уверен, что ужин уже почти готов.

Словно угадав, Цзя-Ли и Трейси вышли с полными подносами и начали расставлять их на столе. Комната наполнилась ароматом розмарина и шалфея. Михаил начал подавать еду, а Карл сидел и потягивал из своего стакана. Карл предложил дамам виски, но обе отказались, хотя Трейси и выразила желание выпить один бокал. Она остановилась на красном вине цвета крови, как и Цзя-Ли. Карл оценивающе уставился на еду.

- Это что, рататуй? - спросил он, чувствуя, как урчит в животе.

Цзя-Ли улыбнулась.

- Да, это так. Вы уже пробовали французскую кухню раньше?

- За эти годы я провел немало времени во Франции. Совсем недавно я был в Новом Орлеане. Не то же самое, но достаточно вкусно для моего нетренированного нёба. А вы?

Она покачала головой.

- Нет, хотя я мечтаю об этом. Я работала в ресторане в Чикаго несколько лет, прежде чем Михаил выманил меня обещанием Сан-Франциско. В чем дело, вы, кажется, удивлены.

Михаил расхохотался, увидев выражение лица Карла. Цзя-Ли и Трейси удивленно посмотрели на него, прежде чем присоединиться к смеху.

- Что это было на этот раз? Он сказал, что нашел меня в опиумном притоне? Или он спас меня от работорговцев? - спросила она.

- М-м-м. Он сказал, что вы с отцом строите железные дороги.

Она протянула руку и нежно погладила Михаила по щеке.

- А. Вот оно что. Я уверена, он сказал, что я совсем не говорю по-английски. Что он спас меня и научил правильно говорить, прежде чем умолять отца жениться на мне.

Трейси осушила бокал вина, наслаждаясь смущением на лице Карла.

- Вот это да. Я чудом сдержалась, чтобы не засмеяться.

Карл посмотрел на нее с притворной обидой.

- Ты знала?

Она кивнула и покраснела. Михаил хлопнул себя по лбу, когда из него вырвался смех.

- Это немного лучше, чем правда.

Цзя-Ли засмеялась еще громче.

- Да. Полицейский, который влюбился в су-шефа. Расскажи ему, как ты каждый день приходил в ресторан. Или как ты умолял моего отца о моей руке, дорогой.

- Он сказал "нет" четыре раза. Не верил, что я достаточно хорош для нее.

- В конце концов, он смягчился из жалости. Он видел, как крепко ты влюбился в меня. Он часто просил меня испытать твое обожание, заставляя тебя просить и умолять. Мой бродячий щенок, такой послушный и влюбленный.

Они посмотрели друг на друга, и Карл почувствовал укол ревности при виде необузданной любви между ними. Краем глаза он заметил, что на лице Трейси было то же выражение тоски, которую он в ней чувствовал. Он грустно улыбнулся и сделал большой глоток виски, наслаждаясь жжением, когда оно поползло по его горлу. Любовь была одной из многих вещей, которыми он должен был пожертвовать, чтобы сохранять мир в безопасности. Или это была ложь, которую он твердил себе в течение многих одиноких ночей в дороге. Что он может предложить кому-то, в самом деле? В конце концов, просто труп, когда он выберет не тот бой. Так было лучше.