Голод Рехи

«Попался!» – только подумалось ему. Инстинкт охотника повелел замедлить шаг, слегка притаиться, но Ларт не оборачивался. Он бежал, задыхаясь, размахивая перед собой крепко связанными руками. Значит, еще и руки сумел перекинуть из-за спины вперед – треклятый ловкач. Но куда он, в конце концов, бежал?

«Вот же идиот! – подумал Рехи. – Ну и куда ты в таком виде? В пасть первому ящеру? Они здесь не ручные, если ты забыл».

Снова взыграло злорадство, чувство превосходства мешало трезво рассуждать. Как-то разом навалились все воспоминания о плене у полукровок. Жизнь в деревне, несомненно, чему-то научила, возможно, командной работе и навыкам боя. Но еще больше он нахлебался грязи интриг и предательства. Это Ларт научил его коварству. Рехи себя не оправдывал, потому что никогда по-настоящему и не чувствовал вины.

Без колебаний он в несколько прыжков настиг Ларта и одним стремительным рывком сбил его с ног, повалив на песок. Затем оседлал и придавил коленями спину, одновременно схватив за отросшие грязные патлы. Ларт вскрикнул и зашипел не лучше ящера, но Рехи лишь плотнее сдавил его ногами.

– Куда пошел? А? К разлому? В лаве топиться? – приговаривал он. – Мясом паленым стать захотел! Вот падаль! Падаль ящерова!

– Куда угодно! Только не в Бастион! – выл Ларт. Он крутил головой, бил ногами, стремясь лягнуть, но не дотягивался.

– Молчать! Будешь кровяной тушей, раз такой умный.

Рехи с силой ткнул Ларта мордой в песок и не отпускал, пока тот не закашлял, задыхаясь и сипя что-то неразборчивое. Не сказать, что чужие мучения доставляли удовольствие, но лишиться подпитки в виде крови – верный способ не дойти до цели.

– Отпусти! Дай умереть! – взмолился Ларт, застывая на песке.

– Ну уж нет!

Что-то щелкнуло в груди, болезненно защемило, на миг перехватило дыхание. Последний ответ вышел не злорадным, а каким-то испуганным, протестующим. «Кровяная туша» не заставила бы сомневаться в верности своих жестоких методов, которым тоже научил сам Ларт. Только ими же теперь Рехи надеялся отвратить его от неминуемой гибели, пусть даже и связанного. Но пленник этого не понимал. Пока не понимал. А как объяснить и вразумить, чтобы не метался и не сбегал, Рехи не придумал.

– Успокоился?

– Да, – выдохнул Ларт. Рехи отпустил его руки и волосы, но коленями все еще давил на спину. Пленник тяжело переводил дыхание и отплевывал мелкий сор.

– Я отведу тебя к горам, если я проводник, – наконец предложил он. – Дальше-то отпустишь?

Рехи немного успокоился, даже обрадовался, что нащупал нить разговора.

– Посмотрим, – уклончиво отозвался он. Но Ларта такой ответ не устроил, он снова вскинулся:

– К трехногим тебя, Рехи, только не в Последний Бастион. Я туда не вернусь. Меня там убьют! Они уже пытались однажды разрушить деревню. Говорят, мол, мы – уроды, мол, мы – порождения черных линий мира. И тут я узнал, что ты видишь линии. Что мне думать?

Пленник попытался скинуть с себя груз и устремиться дальше в неизвестность. Но Рехи отвесил ему пару тумаков, спокойно и твердо ответив:

– Вижу. И они черные и скользкие. Мерзость, короче.

При воспоминании о черных линиях всем существом овладело ощущение гадливости, будто заставили наесться разлагающейся мертвечины с червями. Во время голода полукровки и такой пищей не брезговали, еще и тухлую кровь из нее приходилось пить. Примерно такое же здоровое отвращение возникало при каждом соприкосновении с линиями мира. Не верилось, что везде они одинаковые. Наверное, это была еще одна «шуточка» Двенадцатого.

– И мы их порождения? – спрашивал Ларт, выкручивая голову и с отчаянием глядя в глаза Рехи, и тот смутился:

– Ну… До Падения вас таких не было. Как и нас таких.

– Откуда тебе знать?

– Видел.

– Как?

– Во сне.

– Мало ли что тебе снится, – небрежно вздохнул Ларт.

– Если и были полукровки, то они не были похожи на вас.

– И что с того? Чем мы хуже?

– Ничем, только людоеды от рождения. А впрочем, мы тоже. Все равно мы все обречены, – вздохнул Рехи. И на него навалилась бессмысленность всей этой удалой беготни по пустошам. Сумеречный давал выбор, но Митрий намекнул четко, что ждет Стража разрушенного мира. Может, где-то случалось иначе, в других неведомых мирах Стражи кого-то спасали, кому-то помогали и сами оставались в живых.

– Так зачем мы куда-то движемся вообще? – заразился унынием Ларт. Рехи больше толком не держал его, но пленник устал от погони.

– К Разрушенной Цитадели, – ответил Рехи. – Если тебе так тошно, до Бастиона я сам потом дойду, чтобы найти Лойэ.

Такой вариант как будто устраивал обоих, ведь Цитадели Ларту не стоило бояться, злая судьба не ждала его там. Наверное. Хотя по плечу ли хоть кому-то пережить встречу с Двенадцатым, если и его создатель, и равный ему по силе с трудом прорывались через лес темных линий? Вряд ли. И от этого руки и ноги пронзал мертвенный холод, проникая в сознание.

– Когда потом? И что будет со мной? – не унимался Ларт. – Что ты придумал, изверг? Я сразу понял, что в тебе живет жестокий палач, а способность к пыткам лишь подтвердила…

– Когда дам в морду Двенадцатому Проклятому, – хрипло ответил Рехи.