Голое платье звезды

«Эх ты, дурень. А зачем жениться и потом по чужим бабам бегать? Это как в ресторане с чьей-то тарелки остатки подъедать. Кто-то жрал, а потом ты смёл обслюнявленное. Завел жену? Живи с ней. Не нашел такую, с которой хочется всегда рядом находиться? Не тащи в загс кого попало. Ради того, чтобы обед и рубашку чистую получить, ярмо супружества на шею не вешай, лучше домработницу найми. И в моральном, и в финансовом плане помощница по хозяйству дешевле обойдется. Та девчонка мне никто. Но у ее бабки есть статуэтка, за которой я давно гоняюсь. Восемнадцатый век! Если дурочку от каземата отобью, фигурка моя будет». Вот чудак-человек! Зачем старье хапать? Он мог все новое купить.

Николай замолчал. Потом вдруг спросил:

– Вас, похоже, Владимир Чернов с мамашей интересуют? Точно хотите узнать, почему он жену в дурку отправил?

– А у вас есть ответ на этот вопрос? – спросил Алексей.

– Могу назвать того, кто про все дела Валерия Федоровича в курсе, – усмехнулся Николай. – Раиса Павловна. Любимая жена. Она адвокату правой рукой, глазами, ушами и всем остальным служила. Секретарь, помощница. Актриса, каких поискать. А уж выдумщица! На ходу истории фантазировала. У меня и телефон ее есть, и адрес.

– Сомневаюсь, что эта Раиса пойдет с нами на откровенность, – вздохнул Алексей.

Николай почесал макушку.

– Про наш уговор помните?

– В СИЗО камера на двоих с подследственным по экономическому преступлению, зона подальше от Москвы, режим обычный, – перечислил Алексей.

– Не обманете? – насупился Николай.

– Не должен, – ответил Кудрин.

– Если пустите ко мне Аню и дадите нам пару часов вместе побыть, объясню, как Раису к себе расположить. И что ей сказать надо, чтоб она вам помогла, – заявил Осипов-Юркин.

– Ладно, – кивнул Кудрин. – Сидеть тут будете. Но без глупостей! Наблюдение не отключат.

– Ничего, мы не стеснительные, – засмеялся Николай.

Глава 39

– Помнишь, что говорить надо? – спросил Кудрин, когда мы на следующий день подъехали к небольшому старинному дому в Денежном переулке.

– Затвердила роль наизусть, – ответила я.

– Надеюсь, – пробормотал Алексей. – Если спугнешь ее – пиши пропало. Залезет улитка в раковину и створки захлопнет.

– Улитки в домик втягиваются, – пояснила я, – а вот моллюски, те запираются.

– Ой, да какая разница, – отмахнулся Кудрин. – Помнишь, что Барбося про Раису выяснила?

– Компромата на нее нет, – отрапортовала я. – Вышла замуж за Валерия Федоровича, который был ее в два раза старше, прожила с ним тридцать лет. Нигде не работала. Детей нет. По документам домашняя хозяйка. Если верить Николаю и Гаврюше, они оба про Раису говорили, супруга была юристу верной помощницей. Сейчас получает копеечную пенсию, но живет без долгов и коммуналку платит вовремя. А еще ездит несколько раз в год за границу. Постоянные места отдыха: Карловы Вары, Париж, Милан. Все законно: вдова продает антиквариат, который не таясь собирал Рябов. Женщина любит красивую одежду, хорошую косметику, регулярно посещает парикмахерский салон, фитнес-зал, то есть следит за собой, явно хочет выглядеть моложе своих лет. И ей это удается, если верить фотографии, которую показывала Настя, – Раиса Павловна категорически не выглядит пенсионеркой, более сорока пяти ей никак не дашь. Дама имеет скидочную карточку от «Бака», делает у нас разные покупки. К вип-клиентам не относится. И это пора исправить.

– У тебя потрясающая память, – восхитился Алексей.

Я взяла свою сумку и огромный фирменный пакет фирмы «Бак», который стоял на заднем сиденье.

– Еще я умна и очень хороша собой.

– Похоже, у тебя нет недостатков, – улыбнулся Кудрин.

Я вышла из машины.

– Ты прав. Я идеальна.

– А вот я частенько себя идиотом чувствую, – вдруг серьезно сказал Алексей.

Я помахала следователю рукой.

– Сколько проболтаю с Раисой, понятия не имею. Как только освобожусь, звякну.

– Главное, сразу на нее не дави, – посоветовал Алексей, – действуй аккуратно. Бабы непредсказуемы, могут все криво понять, заистерить.

Я пошла к подъезду. Нашел кого учить! Я – мастер переговоров. Ведь только мне удалось весной заключить контракт с одной парижской фирмой, и та установила нам на первом этаже торговое оборудование с пятнадцатипроцентной скидкой на свои услуги. Да что там говорить, женщина, которая сумела выбить из французов такое уменьшение счета, просто гений. Обычно-то потомки Д’Артаньяна со слезами скидывают от общей суммы пару евро, а потом несколько лет вспоминают о своей неслыханной щедрости при каждом удобном и неудобном случае. Что же касаемо недостатков, то у меня их вагон и маленький трамвайчик. Например, я не люблю, не умею и не хочу готовить никакую еду, а также никогда не сюсюкаю при виде младенцев. Нет, я никогда не обижу малыша, но умиляться при виде карапуза не стану. А еще я терпеть не могу лентяев, дураков, сплетников, врунов. Хотя сама могу посудачить на чужой счет и солгать. Но надо ли всегда говорить людям правду, только правду, одну правду и прямо в лицо?

Сегодня утром я сказала Нине, одной из кассирш фирмы «Бак»: